В ритме страха

Гаврилова разжала ладонь и посмотрела на свое «оружие». Крохотное, по нему и не скажешь, какой эффект оно произведет. Решительно выдохнув, она направилась к ванной.

По стене, за ее спиной скользнула тень. Инстинктивно вжавшись, женщина шагнула назад, за дверь. И затаила дыхание.

Кто-то вошел в спальню.

Бесшумная походка вышедшего на охоту зверя.

Он замер недалеко от входа, не двигаясь. Кто бы это ни был, он пришел сюда тайно, как и она сама.

Из ванны доносилась беспечная музыка, плеск воды.

Тень упала на кровать, скользнула по покрывалу, очевидно, двигаясь к ванной.

Страшная догадка полоснула по венам и отключила все мысли, кроме одной — бежать. Толкнув дверь, Гаврилова выскользнула из своего укрытия и бросилась в коридор, лишь на мгновение посмотрев на тень того, кто пришел в этот дом, чтобы убивать. Взгляд ухватил темное трико, безликие и почти бесцветные глаза в узких прорезях балаклавы, острие кухонного ножа в руке.

Женщина взвизгнула и бросила в коридор, с силой захлопнув за собой дверью.

Скатываясь по ступеням, она молила только об одном — успеть добежать до машины, а оттуда по рации вызвать охрану. И пусть они там сами разбираются, как убийца мог пробраться на территорию поселка, как оказался незамеченным. Жаль, придется рассказать о Маришке, но тут уж ничего не попишешь.

Гаврилова кубарем скатилась вниз, уже не заботясь о том, чтобы остаться незамеченной, рванула к коридорчику кухни. Она была уже совсем рядом, когда почувствовала, что тело перестало слушаться и дернулось в сторону подобно тряпичной кукле. Бесцветные глаза оказались прямо перед ней, в лицо пахну́ло мятной жвачкой и лимоном, а грудь сдавило от удушья. Жесткие, будто каменные пальцы вцепились в материю форменного платья, вжали в стену. В холодном взгляде — усмешка и удивление.

Гаврилова, собравшись, ударила по запястьям нападавшего, вырвалась. Но только лишь на мгновение — в следующее она неосторожно повернулась спиной к нападавшему, а ее горло оказалось перехвачено его локтем.

Перед глазами поплыло, в ушах отчаянно пульсировали страх и жажда жизни. Руки цеплялись за одежду неизвестного, скользили по ней, царапали. Но воздуха в легких оказывалось все меньше, боль в горле — все нестерпимее, надежды выжить — все туманнее.

«Неужели все вот так закончится?» — мелькнуло в мозгу.

Нелепо, случайно оказаться не в том месте, не в то время. Этот человек ведь пришел не за ней…

Рука провалилась в пустоту, перед глазами мутным пятном расцвело уныло-голубое. «Бассейн!» — догадалась она.

Темная дурманящая влажность легла на лицо, застелила глаза.

Воздуха все меньше. Она начала хрипеть. Боль полностью завладела ее телом, парализовала его, вытеснив все, кроме единственной мысли: «Скорее бы все это закончилось».

Уныло-голубое пятно стало ближе, окружив ее со всех сторон. Хруст позвонков, резкая боль в шее, и спасительная темнота, слившаяся с теплым шлепком о воду. Руки, раскинувшись подобно крыльям птицы, безвольно замерли на поверхности.

Глава 2. Труп под лестницей

Пустой дом навевал уныние. Это состояние усугубляли пыль, затхлый запах, который царил здесь теперь, после трехнедельного отсутствия хозяина. Но хуже всего оказался пустой холодильник. Алексей набрал номер клининговой службы — попросил срочно пригласить уборщицу и сделать доставку продуктов.

«Надо было все-таки дать согласие на уборку дома в период моего длительного отсутствия», — подумал он, но тут же отмахнулся от этой затеи — еще не хватало, чтобы кто-то чужой лазил по его личным вещам.

Он сбросил службе доставки список продуктов, не забыв добавить туда пельмени, чтобы приготовить их прямо сейчас. А сам отправился в ванную, включив по дороге музыкальный центр — и заиграла любимая ария в современной обработке. Алексей любил такое — классика, совмещенная с современностью. В конце концов именно это стало его «фишкой» в бизнесе: академическая научная база и смелый маркетинг. То, что обычно становится минусом в карьере, сделалось его сильной стороной.

Алексей был маркетологом и пиарщиком, а не фармацевтом, управленцем, а не ученым. Поэтому, когда увидел на торгах лот с зданием НИИ микробиологии, у него в голове даже мысли не возникло сохранять практически обанкротившееся предприятие. Выкупить по бросовой цене и перепродать — вот была его изначальная цель. И он ее успешно реализовал.

А наутро после сделки приехал в НИИ.

Территория с убогими скамейками и не выкошенным газоном, старые, выцветшие указатели и таблички на корпусах. Его встретила директор НИИ, Раиса Викторовна Ме́зенцева, доктор наук, ведущий микробиолог распавшегося Союза. Она поправила очки, небрежно кивнула, пригласила посетителя в кабинет.

— А что, остались сотрудники? — удивился он, услышав голоса в пустынном холле.

Раиса Викторовна снисходительно хмыкнула.

— Это работающий научно-исследовательский центр… Я вынуждена выставить на торги одно из зданий, чтобы погасить задолженность по заработной плате. — Она определила гостя, вошла в кабинет и села за стол. Посмотрела с интересом. — А вы, значит, новый хозяин третьего корпуса.