В ритме танго (СИ)

Он отключается. Еще минут пять я пялюсь в экран, пока не раздается звонок в дверь. На пороге меня встречают ярко-голубые глаза.

- Сволочь… - от гнева дрожат руки и подбородок.

- Какая ж ты сексуальная… - Николас качает головой и, сделав резкий, но изящный, как у всех танцоров, шаг вперед припадает к моим губам.

Еще несколько секунд разум продолжает сопротивляться, но тело уже предало меня, потому что руки обвиты вокруг шеи подонка. Даже звук захлопнувшейся двери не возвращает меня к реальности.

___________________________________________________________________

* Поясню просто на всякий случай: моноблок – компьютер, состоящий исключительно из монитора, внутри которого уже стоит процессор. Компания Apple – наиболее известный производитель моноблоков.

========== Танец девятый, откровенный ==========

Николас крепко обхватывает мою тоненькую фигурку руками, отрывая от пола, чтобы у меня уже не было никакой возможности сбежать. Все так же бешено целуя, он тащит меня в гостиную и приземляется на кожаный диван, который, конечно мягкий, но для этого дела не очень подходит. Я пытаюсь подняться, чтобы отвести прохвоста в спальню, но Николас пригвождает мои запястья к подушкам, и вот тут уже вправду попахивает насилием. Разум начинает постепенно проясняться. Что мы вообще творим?! Оторвавшись от подонка, я смотрю ему в глаза и хочу что-то сказать, но никак не найдусь. В его взгляде – мольба, а на лице – отвращение, будто его тошнит от ситуации, но он не может ничего сделать. Мои руки прижаты к дивану – в такой позе особо не пошевелишься – но я нахожу в себе силы, чтобы приподняться и поцеловать его. Медленно, ласково, словно любя, я скольжу языком по его губам и чувствую, как Николас отвечает, его железная хватка слабеет, и он опускается, придавливая меня к дивану всем весом.

- Сигареты, - с отвращением бормочу я между поцелуями, пока его руки настойчиво лезут под ночнушку.

Он стягивает с себя пропахшие куревом куртку и рубашку, бросает их на пол, но толку от этого – ноль. Я опускаю ногу с дивана и, извернувшись, выскальзываю из-под Николаса. Беру его за руку и тяну за собой.

- Не в спальню! – как-то уж слишком настойчиво и по-детски обиженно говорит он.

- В душ, - хриплым шепотом отвечаю я.

Сопротивление прохвоста ослабевает, и он добровольно следует за мной. Раздевшись донага, мы залезаем под горячую воду. Я выливаю на него чуть ли ни целую бутылочку геля для душа с розовым маслом, который Грег завел специально ради меня. Пропускаю между пальцами светлые жесткие волосы, смывая с них пену, и снова целую Николаса. Ласкаясь и прижимаясь друг к другу, мы садимся в ванну. При желании в ней можно хоть плавать, но наши игры исключительно недетские. Он разрешает мне быть сверху, хотя и тут, зараза, не прогадывает: у меня завтра все коленки будут в синяках от ерзанья по ванной. Удивительно, что столь разумная мысль успевает проскользнуть в голове во время бурного секса. Значит, я уже могу себя как-никак контролировать рядом с Николасом. Тогда почему я до сих пор с ним? Почему целую его и не сопротивляюсь, когда он сжимает меня в объятиях?

Бесконечные, ни к чему не ведущие вопросы тонут в наших несдержанных стонах и ритмичных движениях. Его губы скользят по моим щекам, скулам, ушам, шее. И вот он заставляет смотреть ему в глаза, будто душу открывает… Даже когда я стираю капли воды с его тела и волос, Николас не отрывает взгляда.

- Поехали ко мне, - шепчет он, притягивая меня ближе.

- Здесь тоже есть кровать, Николас, - я бросаю мокрое полотенце в корзину для белья.

Он морщит нос и опускает голову, пряча глаза.

- Я просил называть меня Ник, - бубнит паршивец, сводя брови.

Все-таки, мокрые волосы идут всем, а этому придурку – особенно. Когда я провожу по ним рукой, Николас приникает к моей ладони.

- Поехали, - шепчу я и, сама не зная зачем, трусь носом о его нос.

Пока такси везет нас из Манхеттена в Бруклин*, Николас крепко сжимает мою руку, переплетая пальцы. Он не говорит ни слова, только периодически качает головой и недовольно вздыхает, глядя в окно, но в те же моменты я чувствую, как его хватка становится чуть сильнее. Голова опускается на его уютное плечо, и глаза невольно закрываются от усталости. Через три секунды промедления Николас ласково целует мою макушку. В какой момент правила нашей игры поменялись?..

_____________________________________________________________________________

* Для справки: Манхеттен – центральный район Нью-Йорка с самыми высокими ценами на недвижимость, в то время как Бруклин – довольно приличный район города, но все же явно не принадлежащий к «топовым» местам проживания.

***

Квартира Николаса очень похожа на мою: гостиная, соединенная с кухней, маленькая спальня, совместный санузел. Но здесь мне почему-то намного уютней, чем в огромных апартаментах Грега.