В руках бесчувственного

— Прежде, чем пригласить кандидата на собеседование, мы сначала проверяем его во всех инстанциях. Вы, Юля, выбраны среди сотен других, в том числе опытных журналистов. Так просто откажетесь от предоставленного шанса?

— Я согласна! — выпалила в надежде, что он не заметит дрогнувшего на последнем звуке голоса.

Глава 2

Из «Гейтс» я выхожу со смешанными чувствами. С одной стороны эго ликует, ведь меня выбрали среди десятков других претендентов, но с другой задание кажется чересчур сложным. Кто такой этот Волков? Никогда не слышала. После того как мы заканчиваем странное собеседование, редактор ведет меня к тому самому рыжему дядьке. Его зовут Егором, и он отвечает за техническое оснащение. Мне выдают одноразовый мобильный телефон и странное устройство, напоминающее пейджер, но с функцией фотоаппарата и мгновенной пересылкой данных.

Честно говоря, в определенный момент меня пробивает на хохот. Я — обычная студентка московского ВУЗа, получаю шпионские девайсы, чтобы проникнуть в дом к особо опасному преступнику, торгующему людьми. У которого наверняка связи в высших кругах и может быть даже в органах. Но самое главное условие озвучено после подписания мной отказа от претензий.

— В случае провала ни я, ни «Гейтс» не имеют к тебе никакого отношения. Мы не будем никоим образом влезать в это.

— Но… — заминаюсь, без прикрытого тыла лезть на рожон так себе затея.

— Все наши журналисты подписывают подобные соглашения. Это — часть опасной работы и вы должны осознавать свои риски.

Наверное, все-таки стоит мне отказаться от этого задания. Нет, точно! Завтра же поеду обратно и скажу им «нет». Слишком опасная и абсурдная затея. Мне кажется, что они специально выбрали неопытную студенточку и отправили в пасть ко льву. Но перед глазами все еще стоит сумма гонорара за статью. Может, все-таки рискнуть? Нет, Овечкина, забудь. Гляжу на часы и понимаю, что опаздываю к дяде в больницу. Сажусь в метро, затыкаю уши плейером и закрываю глаза.

Конечно же, ко времени посещения почти опаздываю и приходится умолять заведующего отделением пропустить меня. Дядя лежит в одной из городских онкологических клиник, на место в которой пришлось потратить все наши сбережения. Я поднимаюсь на третий этаж, стараясь не поддаваться его гнетущей ауре. Белые стены давят так сильно, с каждым шагом пространство вокруг будто сужается. Мне становится тяжело дышать. Присаживаюсь на стул рядом с его палатой, пытаясь взять себя в руки. Слезы расстраивают дядю. Он любит мою улыбку.

Толкнув дверь, захожу внутрь. Стоит глубокий вечер, дядя лежит и увлеченно читает книгу, накрывшись одеялом. Лицо его выглядит более бледным, осунувшимся, чем обычно. Но в глазах по-прежнему горит огонек жизни. Окно приоткрыто, ветерок слегка покачивает белые жалюзи. Настольная лампа включена, так что в палате стоит приятный полумрак. Насколько он может быть приятным в таком месте.

— Юля! — он поднимает взгляд и широко улыбается, — я уж думал не ждать тебя сегодня. Не поздно?

— Все в порядке, я ездила в «Гейтс».

— Ого, и как прошло? — он кашляет, прикрывая рот платком.

— Ну, мне выдали тестовое задание. Скорее всего у меня не получится его выполнить.

Не могу же я сказать, что меня послали к работорговцу в особняк украсть важные бумаги? Сердце дяди этого не выдержит.

— Почему? — он вскидывает брови.

— Они ищут опытного сотрудника на стажировку, конкуренция огромна. Я конечно попытаюсь, но не знаю, что из этого получится.

— Не помню, чтобы раньше тебя останавливали сложности, — дядя снимает очки для чтения и серьезно смотрит на меня.

Я никогда его не обманывала. Но сейчас совершенно другой случай. Стиснув зубы, невинно гляжу на единственного близкого человека. Мы говорим о разном, намеренно не касаясь темы его заболевания. Знаю, как дядя не любит быть слабым. Спустя полчаса в палату входит врач.

— Юлия Владимировна, время посещений закончилось, — он устало улыбается, — как всегда, опаздываете?

— Простите, — собираю сумку и закидываю на плечо, затем целую дядю в щеку — приеду послезавтра. Если что звони сразу.

Поцеловав дядю, выхожу вместе с его лечащим врачом. Пока мы идем по коридору к лифту, не покидает чувство, что пожилой мужчина хочет мне что-то сказать.

— Только что пришли его анализы, — наконец-то говорит он, — все плохо, Юля.

Этот человек почему-то никогда не называет меня по имени в присутствии дяди. Но относится к нашей семье очень тепло. Даже не знаю, чем вызван такой интерес. От сказанных им слов сердце падает в пятки.

— Срочно нужно оперировать. Но как Вы знаете, нужное оборудование есть лишь в Германии и Израиле.

— Сколько у меня времени? — сдавленно спрашиваю.

— Он не протянет и пары месяцев. Мне очень жаль, но в России мы не делаем подобные операции.

— Я поняла Вас.