В руках бесчувственного

Его взгляд темнеет, ведь мужчина прекрасно понимает, что не только лишь влажность воздуха я имею в виду. Между моих ножек уже давно очень мокро. Прикусываю губу, отпуская свое развратное нутро во все тяжкие. Мы подходим к приличных размеров катеру, и Волков помогает мне подняться на борт. Свежесть морского воздуха просто непередаваема!

— А как он называется? Не успела рассмотреть, — прилипаю к Волкову, словно бешеная фанатка, но мне плевать.

Я люблю этого мужчину всем сердцем!

— Сердце Юлии, — выдыхает сероглазый тиран и я замираю.

Что? Но ведь Юля — это моё имя. Наверняка у Волкова какую-нибудь школьную любовь так звали. Точно, да, так и есть. Начинаю судорожно глотать ртом воздух, как вдруг…

— Тебе нравится, милая? — слышу давно забытый мужской голос, от которого сильно щемит сердце.

Перед глазами стоит светлая чистая палуба. Двое мужчин в белых брюках и таких же рубашках запрыгивают следом и катер слегка покачивается. Я закрываю глаза руками. Мужчина подает руку красивой шатенке с яркими карими глазами.

— Дорогая, вот он! Красота!

— Девятиметровый с кабиной, каютами и хардтопом на случай непогоды. Отличная вещь, прямо с конвеера.

— Очень красивый, — говорит женщина.

У нее такая яркая улыбка. И такая родная, теплая. Почему хочется плакать? Кто она? Мне на плечо ложится рука знакомого мужчины. Волков?

— Твой отец назвал его в твою честь, — он так ярко улыбается.

Мое сердце наполняет счастье. Но что же случится? Почему так горько? Сладость момента и боль от еще не случившейся трагедии разрывают мою душу. Гляжу вдаль, за бескрайний горизонт, чтобы море дало ответы. Но оно молчит… а я начинаю вспоминать…

Приоткрываю глаза, чувствуя сильную головную боль. Мягко. Приятно пахнет цветами. Я лежу на огромной кровати.

— Проснулась? — слышу любимый голос.

Волков. Почему сероглазый тиран есть в каждом моем сне? На душе скребут кошки и кажется, словно я чего-то не замечаю. Очевидного, того, что лежит на самой поверхности. Кто ты мне? Он подходит и с тревогой заглядывает в глаза.

— Ты упала в обморок, когда услышала имя. Что-то случилось?

— Это ваш катер? — нервно сглатываю.

— Да. Но мне его подарил один старый друг.

— А где он сейчас?

— Погиб, — с болью в голосе произносит мой мучитель.

— Мне жаль.

Неужели я ковыряю старую рану? А что, если сон — это всего лишь сон? Потягиваюсь, как вдруг мой желудок издает голодную трель. Верчу головой, пытаясь понять, где мы.

— Это мое бунгало. Мы на втором этаже. Чувствую, тебе пора покушать.

Сажусь на постели, свешивая ноги и гляжу на Волкова. Он уже успел переодеться в льняные брюки и майку, демонстрирующую внушительных размеров бицепсы.

— Мне нужно в душ и переодеться. Эм… а здесь одна спальня?

— Да, — на губах мужчины появляется лукавая улыбка.

— А мои вещи…

— Все здесь, — он указывает на шкаф, — их для тебя развесили, сняли бирки. Выбирай, что нравится.

— А море…

— Сначала завтрак, а потом пляж, — Волков слегка подталкивает меня, — в ванной есть все принадлежности и тайская косметика. Говорят, она не хуже корейской.

— Вы и в этом разбираетесь?

Поднимаюсь и обращаю внимание на неровный пол. Это бамбук? Еще раз осматриваю спальню. Просторная, со всеми удобствами, но очень аутентичная. Стены тоже бамбуковые, а шторы из натурального грубого материала, украшенные этническими рисунками. Выглядываю в окно. Там ярко светит солнце и шумит безмятежное море. Такое голубое! Прям как в кино! Мгновенно забываю о дурном сне и горящими глазами таращусь на Волкова.

— Нравится?

— Еще бы! Это просто… рай.

Мужчина подходит и обнимает меня сзади, смыкая пальцы на моем животе. Мне сейчас так хорошо, готова стоять так целую вечность. От сероглазого тирана пахнет свежим морским парфюмом и терпким ароматом серьезного мужчины. Закидываю голову на его широкое плечо и закрываю глаза.

— Я люблю… тебя, — выдаю в порыве нахлынувших эмоций, затем понимаю, что сказанула лишнего.

— Знаю, — он слегка касается губами моей шеи, — я тоже привязан к тебе Юля. Даже больше чем можешь представить. Меня сильно влечет к тебе.

Он аккуратно развязывает шнурки платья на моей шее, затем берет потяжелевшую и возбужденную грудь в свои большие ладони.