В Сайгоне дождь

Она умирала. Но ей не было больно, наоборот. Ей казалось, что все прекрасно, как прежде. Она видела своего отца, он гладил ее по голове. Значит, теперь все будет хорошо. Радость и смех больше не покинут их дом. Теперь вся семья соберется за большим столом, и все будут есть сладкий рис, запивая его молоко. И так будет всегда. Но лишь для нее, в ее сладком сне.

Мать держала ее в крепких объятиях и, склонившись над ней, тихо пела ей колыбельную песню. Девочка улыбалась. Горячие слезы матери неудержимым потоком заливали ее детское лицо…

Каждый туннель рано или поздно заканчивается, каким бы длинным и серым он ни был. Ее путь мог бы быть дольше и труднее. Она смогла, хотя бы на мгновение, увидеть свет. Это удается не всем. Большинство из них так и умирает в темноте…

Ангелы не умирают

Если можешь сделать что-то, сделай сейчас. Ведь этот миг больше не повторится.

Вот уже много раз ему снился один и тот же сон. Жаркий день, его мучает жажда. Он стоит на берегу, и волны Сайгона манят его, обещая подарить прохладу. Он делает шаг навстречу — волны отступают. Он делает еще шаг, а волны становятся все дальше. Ему так хочется дотронуться до них, хочется их ласки. Но они ускользают от него. Будто он виноват перед ними, но они не могут сказать в чем. Будто он сделал что-то такое, за что нет прощения, и они никогда не забудут…

Ужас охватывал его, холодный пот выступал на теле. Ему казалось, что тысячи раскосых глаз смотрят на него с укором — они все знают…

Его не было в Сайгоне всего несколько дней, но ему казалось — вечность. Он скучал по ее глазам. Что бы он ни делал, везде — на деловых переговорах, играя в покер, расслабляясь в объятиях женщин и даже ночью, во сне — он видел ее глаза. Почему она так глубоко вонзилась в его сердце? Почему именно она, и что это за бред творится с ним? Конечно, среди его друзей были любители насладиться нежностью детских рук, но он был не из их числа. У него никогда не было детей, и он никогда их не хотел. Так что же влекло его к ней? Что-то другое, необъяснимое. Все вопросы бесполезны. Ответа на них нет. Только одно он знал точно: ему нужно видеть ее — и точка. Только глядя на нее, он счастлив.

Он пытался утопить тоску в бокале виски со льдом. Раньше это помогало, становилось хоть ненадолго легче. Но сейчас все испытанные средства были напрасными. Быстрее бы пролетели эти проклятые часы. Он считал минуты. Он понял, что в каждой минуте — шестьдесят секунд, и это очень много. Чудовищно много, особенно, когда нужно пережить каждую из них. Время не для всех тянется одинаково. Иногда минуты становятся коварными и длятся целую вечность…

Время — самый справедливый в Мире судья. Кого-то время лечит, других успокаивает, а некоторых оно убивает. От времени никто не может скрыться. Его не обмануть, не подкупить. Для кого-то оно становится нежным ветром, а для других — злой бурей.

Каждое утро он ехал через большую Сайгонскую площадь. Глазами он искал и находил эту девочку. Долго смотрел на нее. Он ни разу не пытался заговорить с ней. Что творилось в его голове в этот момент — никто никогда не узнает. Потом он уезжал. А на следующий день все повторялось вновь.

Но не в этот раз. Сегодня утром он не нашел ее на прежнем месте. И на следующий день и еще через день. Он думал, что сойдет с ума. Его люди обыскали всю площадь, сотни девочек были отброшены в сторону: среди них не было ни одной даже отдаленно напоминающей ее. Он так тряс за плечи хозяина лавки, будто тот должен был ему миллион. Он требовал ответа: где она? И он нашел ответ, хотя лучше ему было этого не знать…

Чего ему стоило докопаться до правды! Еще больше — приехать сюда, в один из самых бедных и грязных кварталов. Но он нашел ее дом. Он не мог не найти. Для него сегодня не было невозможного, ради этого он готов был на все…

Сказать, что он был потрясен, означало бы не сказать ничего. Такой ужасающей бедности ему еще никогда не приходилось видеть. Испуганная до смерти женщина не могла понять, чего от нее хотят. Она повторяла: ее нет. Как это нет, где же она? Он чувствовал, что долгожданный миг встречи с ней вот уже близок и он не остановится ни перед чем. Ошибки быть не могло. Он так долго ее искал и заслужил свою награду…

И только когда по щекам ее матери потекли слезы, он понял, что ее совсем нет — нигде…