В самое сердце

— А! — Настена сидела у самого выхода, уж как-то так получилось, что Ярик сел первым. Поэтому сейчас она могла просто встать и идти на танцпол. Правда, было не особо ясно, зачем Юлька хочет ее спровадить. — Точно, я же хотела под нее потанцевать.

— Идешь?

— Иду, да. Одна? — то ли спросила, то утвердительно произнесла Настя.

— А мы посмотрим.

Делать было нечего. И план подруги, казался, странным. Однако если Ярослав здесь, значит Юлькины махинации работают. И уж сидя за столом, вряд ли Настена сможет показать ему себя во всей красе. А ведь она и танцевать умела. Не зря же ходила на индивидуальные занятия по пластике два года назад.

Сцена от их стола находилась недалеко, и вообще людей там пока было мало: человек пять. Да и композиция не походила на обычные дрыгания телом. Скорее для чего-то плавного и манящего.

Настя старалась идти уверенно, с идеальной осанкой. Платье иногда поднималось, но ничего, решила она про себя. Освещения почти нет, если чуть приоткроются бедра, нестрашно. Хотя лучше все же следить за этим.

В центре Настена остановилась. В голове она как-то иначе себе представляла этот момент. Но в реальности, начать двигаться было сложно. Вроде и никто не смотрит, а вроде это не то же самое, как, скажем, стоять перед зеркалом в пустом зале. Тем более если знаешь, что за соседним столиком сидит парень твоей мечты.

К счастью, рядом танцевала худенькая брюнетка. Она заприметила скованность Насти, и почему-то решила подойти.

— Отдайся музыке, красотка, — улыбнулась незнакомка, проводя рукой от плеча, вниз до кончиков пальцев. Она качала головой в такт, и двигала плавно бедрами.

— Попробую, — ответила Настена одними губами. Закрыла глаза, как учила наставница. Музыку нужно уметь слышать, в ней нужно растворяться.

Вот она — личная сцена. Никого нет рядом, никто не смотрит. Есть только двое — Настя и голос певца, от которого мороз проходит по коже. Это будет всего лишь легкая импровизация. Все получится. Нужно верить в себя, и перестать стесняться собственного тела.

Настя взмахнула рукой, и слегка коснулась ей макушки головы, проводя пальчиками вдоль волос. Легкие наклоны, изгибы корпусом, неспешные плавные движения. Такие же легкие, как и мотив музыки.

И только когда в воздухе вспыхнули слова припева, Настена запрокинула голову к потолку, расправив кисти в стороны. Мелодия напоминала лето, яркое пушистое поле, и разноцветных бабочек. С каждым словом, звуки становились более ритмичными, и движения Насти шаг за шагом, жест за жестом, принимали кокетливые игры. Она и не поняла, как оказалась одна в самом центре, как вокруг нее появились новые люди. Просто хотелось раствориться в музыке.

Настена улыбалась. Впервые она позволила себе подобную открытость.

* * *

Когда Ярослав с Темой вошли в «Апгрейд», всплыла первая осознанная мысль — а где искать Настю. Мало того, что темно, так еще и люди кругом. Куда смотреть, в чью сторону включать радары. Благо Иванов оказался глазастым. Сразу заприметил столик, рядом с которым стояла Калашникова.

Правда, наличие парня там совсем не понравилось Ярику. Какого черта, она смотрит на него, какого он смотрит на нее. Нет, не смотрит, пожирает глазами. Мысленно, наверное, этот чувак уже ее трахнул. И почему, в конце концов, Настя не уходит.

В какой-то момент Ветров так разозлился на скромную отличницу, что готов был уйти. Зачем вообще притащился сюда через весь город. У нее вон все прекрасно. И платье короткое, и волосы распущенные, и сапоги — образ для клуба крайне удачный. Уже и на крючок подхватила готовую рыбу. Видимо Тема был прав.

И Ярик бы ушел, да только вдруг Калашникова голову опустила, сжала тонкими пальчиками края ткани. Сразу стало понятно — нервничает. Не уходит, не потому что не хочет, а потому не может. А он, Ярослав, дурак подумал о ней всякие гадости.

В итоге сорвался с места, а когда оказался рядом, рука сама неосознанно скользнула на талию девчонки. Прижал к себе, и был готов, кажется, все простить. Лишь бы прямо сейчас они ушли из этого гадюшника.

Но уходить не спешили. А тут еще и подруга Насти про песню заговорила. В зале две калеки танцуют, остальные тупо вливают в себя пойло и трахаются в туалетных комнатах. Однако Калашникову это не остановило. Она встала и направилась к танцполу.

Смотреть ей в след, пожалуй, было еще хуже, чем ехать сюда. Там хотя бы он просто волновался, догадки строил. Сейчас же чувство безысходности накрыло. Опять та самая проклятая «глупость» начала проедать нервные клетки. Шептала, идти за ней. Показать всем и девчонке, в том числе, что есть он и смотреть надо только на него. Откуда, правда, это бралось, неясно.

Настя сначала просто стояла, а потом начала медленно двигаться. Движения ее из неуверенных и робких, превращались в плавные, манящие и дико сексуальные. Каждый жест, каждый наклон так и кричал — вот она я, смотри на меня. И Ярик смотрел. Глаз оторвать не мог.

Еще пару часов назад он настойчиво пытался перестать думать о Калашниковой, а сейчас сил не было. Как не думать, если нутро изнывает от желания подойти ближе.