В семнадцать лет

Они никогда не обуждали свои отношения. Пару намеков, несколько редких замечаний, да. Но никогда у них не было серьезного, честного разговора по душам. Ни когда они были детьми, ни когда они стали подростками и даже когда повзрослели. Самый длинный разговор об этом случился у них только на днях, во время ужина. И то, они так и не обсудили все важные аспекты.

Осмелятся ли ни вернутся в прошлое? Поднять все интересующие их вопросы? Наконец высказаться? Какой будет в этом смысл? Боль, которую они так долго пытались заглушить, снова выйдет на поверхность. Нужно ли это им сейчас? И есть ли в этом смысл?

Нет, они не должны поднимать это, а просто поддерживать зарождающуюся дружбу. Но она не должна позволять их дружбе перерастать в нечто большее, даже в более крепкую дружбу. Она должна держаться на расстоянии. Потому что она знала, что не сможет остановиться в противном случае. Потребность быть рядом с Мэдисон, защищать ее, просто быть возле нее, дышать одним воздухом, слышать ее голос, смотреть в глаза будет трудно игнорировать. А она поклялась себе, что ни за что не ступит на эту тропу вновь.

Шэннон глубоко вдохнула и шумно выдохнула, пытаясь выкинуть Мэдисон из своих мыслей. Она села за письменный стол и, открыв схему магазина, попыталась погрузиться в работу.

Глава 25

Когда наконец Мэдисон набралась смелости включить свой телефон и проверить сообщения, она съежилась, услышав голос матери. Она оставила ей четыре сообщения, которые с каждым разом становились все более угрожающими. Пятое сообщение было от отца. Короткое и по существу. Они уже в дороге.

Поэтому Мэдисон не удивилась, когда, подъехав к дому, увидела черный мерседес отца на парковочном месте. Она объехала его, и завела свою машину в гараж. Ее родители дожно быть уже ожидали ее внутри. К счастью, машины Стивена не оказалось в гараже. Она не была уверена, что сможет справиться сразу с ними троими.

Мэдисон сделала глубокий вдох, и помедлила, прежде чем открыть дверь. Слова Шэннон прозвучали в ее голове, и она почти улыбнулась.

"Скажи им пусть катятся ко всем чертям."

Она пошла в кабинет Стивена, откуда доносились голоса. В основном один голос – ее матери. Мэдисон остановилась в дверях, глядя в спину матери, и слушая ее тираду. Судя по всему, она была убеждена, что развод приведет к краху всего, над чем они так долго трудились. Ее отец сидел за столом Стивена, и держал в руках стакан, определенно со скотчем, кивая в подходящих местах. Она вдруг поняла, что у отца был в этом огромный опыт. Словно почувствовав присутствие дочери, женщина обернулась, глядя на нее пронизывающим взглядом.

"Где ты была?" потребовала она объяснений.

"Я же сказала тебе, что была приглашена на ланч," ответила Мэдисон, ее голос казался слабым даже ей самой.

"А я сказала тебе, что нам надо поговорить."

Мэдисон прошла в комнату. "Как я понимаю, Стивен звонил вам," сказала она.

"Конечно звонил. О разводе не может быть и речи. Я не..."

"Это решать не тебе. Я уже приняла решение."

"Здесь не может быть никакого решения, Мэдисон. Я запрещаю тебя губить свое имя - наше имя - или имя Стивена. Никакого развода не будет."

"Мама, я не счастлива. Я никогда не была счастлива в этом браке. Никогда. И я больше не хочу притворяться."

"Тебе не кажется, что уже слишком поздно? Через два года будут выборы. И мы больше не будем обсуждать этот вопрос."

Мэдисон повернулась к отцу, который пока еще не вымолвил ни слова. Она призвала все свое мужество, встретившись с ним взглядом. "Могу я поговорить с тобой наедине?"

Ее мать рассмеялась. "Уверяю тебя, нет ничего, что..."

"Кэндис," сказал ее отец строгим тоном. "Оставь нас. Сейчас же."

Мэдисон редко общалась отцом, взрослея. Он часто был в разъездах и мать заправляла всем в доме. И она думала, что женщина имела власть над всем, что делали Лэнсфорды. Но после этих коротких слов, сказанных отцом, она поняла, как сильно ошибалась. Один взгляд на мать подтвердил ее сомнения. Ее отец потребовал и женщина повиновалась, послушно кивнув и тихо выскользнув из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Мэдисон была шокированна резким перевоплощением.

"Садись," сказал ей отец. Он поднял свой стакан. "Налить тебе чего-нибудь?"

"Нет, спасибо," отказалась Мэдисон, присаживаясь напротив него.

Мужчина откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул. "Так что там с разводом?"

"Я не счастлива. Я никогда не была счастлива в этом браке."

"Ты не думала о терапии?"

"Никакая терапия не может спасти этот брак," честно призналась она. "Я не люблю его. Я никогда не любила его."

Ее отец внимательно ее изучал. "Тогда почему ты вышла за него?"

"Почему? Разве у меня был выбор?"

Он тряхнул головой. "Я не понимаю."

Мэдисон недоверчиво смотрела на отца. "Неужели тебя так часто не было дома, что ты не замечал что она делает?"

"Мэдисон, я знаю, твоя мать любит контролировать ситуацию, но..."