В сентябре вода холодная

– Брат потерял сознание и захлебнулся. Жена и дочка выбрались из машины, но в том месте, под мостом, глубоко. Да и вода осенью в Уруте холодная…

– Их нашли?

– Искали, но тела унесло течением. По крайней мере, все так решили.

За последней фразой Савельева крылась какая-то недоговоренность.

Анна осторожно спросила:

– С тех пор что-нибудь изменилось?

– Две недели назад в лесу, недалеко от моста, нашли фрагменты скелета. Останки идентифицировали – оказалось, что они принадлежат жене моего брата.

Услышав это, Анна удивленно вскинула брови:

– Я что-то не понимаю…

– Я тоже, – сказал Савельев. – В следственном отделе Урутина хотят повесить двойное убийство на брата. По принципу – работать неохота, а мертвые сраму не имут. Официальная версия такова: поссорился с женой, застрелил из пистолета ее и дочь, после чего напился и покончил с собой, съехав в реку.

– У меня возникла пара вопросов…

Не дав ей договорить, Савельев посмотрел на часы:

– До поезда – час сорок пять…

– Откуда у вашего брата взялось оружие?

– Он был военным врачом. – Он постучал ногтем по циферблату: – Ты опоздаешь на поезд.

– Хотите сохранить его честное имя?

Полковник помотал головой:

– Нет. Не только… Родители не переживут, если Виктора обвинят в убийстве. Они, слава богу, еще живы.

– Кто едет со мной? – уточнила Анна.

– Доверяю только тебе, – с нажимом повторил Савельев.

Она вздохнула и поднялась со стула.

– Значит, еду одна.

– Командировка уже оформлена, документы у секретаря. Там же контакты моих урутинских родственников. Родителей не тревожь. Если понадобится, лучше поговори с сестрой. – Полковник Савельев встал и протянул Стерховой руку: – Ну, с богом! Я на тебя надеюсь.

Отпуск рухнул в тартарары, и с этим предстояло смириться. Совсем не таким Анна представляла себе апрель.

Дома, закидывая вещи в дорожную сумку, она поймала себя на мысли, что в разговоре шеф во многом лукавил. Вопреки всему сказанному, Савельеву хотелось конкретного результата, которого она гарантировать не могла. В этом заключалась уязвимость и непредсказуемость ее положения.

На вокзал Стерхова приехала за десять минут до отправления поезда и уже шагала по перрону, когда позвонила мать:

– Во сколько ты вернешься домой?

– Я уезжаю в командировку.

– Куда на это раз?

– Город Урутин.

– Не надоело тебе мотаться? – вздохнула мать.

– Нет, не надоело.

– Живешь, как старый холостяк: белье не поглажено, холодильник пустой.

– Ты сейчас у меня? – догадалась Анна.

– Да вот, заехала. Должны же мы хоть иногда видеться?

Дойдя до вагона, Стерхова поняла, что мать позвонила не просто так.

– Что у тебя стряслось?

Ответ матери был уклончивым и не предполагал дальнейшего разговора:

– Вернешься, поговорим.

– Не увиливай!

– Звонил твой муж.

– Бывший, – коротко уточнила Анна. – Зачем?

– Просил, чтобы я поговорила с тобой.

– А почему он мне не позвонил?

– У тебя невыносимый характер.

– Что ему нужно?

– Иван предлагает тебе работу в своем Управлении и хочет, чтобы я на тебя повлияла.

– У меня уже есть работа, другая мне не нужна. – Анна порылась в сумочке, достала билет и протянула его проводнице. – Ну все, мама, я захожу в вагон. Завтра перезвоню.

– Что передать Ивану?! – поспешно спросила мать.

– В следующий раз пусть звонит мне.

Держа перед собой дорожную сумку, Анна прошагала по коридору, открыла дверь и только тогда сообразила, что это вагон класса «люкс». В купе уже сидела попутчица, эффектная брюнетка, лет сорока с небольшим, со свежим маникюром и выразительным бюстом. На ней красовались шлепанцы с опушкой и кружевная пижама.

Стерхова протолкнула сумку в купе и вошла сама. В ту же секунду вагон тронулся с места.

– Вы до конца? – поинтересовалась попутчица.

– Что, простите? – не расслышала Анна.

– Едете до Энска или сойдете раньше?

– Еду в Энск.

– Хорошо, что ночью не сходите, получится выспаться. Надеюсь, вы не храпите?

– Этого пообещать не могу.

– Меня зовут Ангелина, – представилась попутчица.

– А меня – Анна, – сказала Стерхова, решив, что лучшего имени для этой фифочки не найти. И, определив ее в категорию богатеньких жен, подумала:

«Надо бы пораньше улечься спать. Такая пристанет с разговорами – потом не отвяжешься».

Она сходила к проводникам и попросила две чашки чаю, решив, что, если Ангелина откажется, она сама выпьет обе. Но Ангелина не отказалась и, в свою очередь, угостила ее домашними бутербродами. После этого мнение о ней переменилось в лучшую сторону.

«Милая, домашняя женщина», – растрогалась Анна, потому что сама такой не была.

За чаем попутчицы обсудили хорошую погоду и столичную суету, которую Ангелина категорически не любила, считая себя замшелой провинциалкой. Между делом она ответила на звонок, сообщив мужу, что едет домой.

Ничто не предвещало сюрпризов, но второй звонок, поступивший на телефон попутчицы, привел Анну в замешательство.

Взглянув на экран, Ангелина переменилась в лице и сдержанно ответила: