В сердце Антарктики

Сегодня вышли в 6 часов 55 минут и до полудня прошли 11,5 км. Тянуть сани было очень тяжело. Кое-где ветер намел снегу, образовав твердые заструги. В других местах совершенно гладкий и твердый на вид снег оказывался тонкой коркой над трещиной, в которую мы и проваливались. Все это вместе мучительно. Вчера прошли последнюю трещину, но мелкие трещинки еще попадаются. По краям их блестят, как алмазы, кристаллы льда, предостерегая об опасности. Сейчас находимся на высоте 3109 метров над уровнем моря. Плато постепенно становится более плоским, но все же сегодня во второй половине дня тащить сани было страшно трудно. Значительная высота и —26,7° C затрудняют дыхание, от этого работать тяжело. Все же продвинулись к югу. Сейчас находимся под 86°З1` ю. ш. Последние 100 километров перед полюсом рассчитываем пройти скорым маршем налегке, оставив все, что возможно. С собой думаем взять только одну палатку, а шесты другой палатки используем в качестве знаков через каждые 16 км. В последнем складе в 100 км от полюса оставим свои пищевые запасы, за исключением того, что необходимо для пути туда и обратно При благоприятной погоде я рассчитываю достичь полюса 12 января.

Затем мы приналяжем изо всех сил, чтобы добраться до мыса Хат к 28 февраля.

Мы так устаем, что, протащив сани час, бросаемся на снег и минуты три отдыхаем. Сегодня у нас ушло 10 часов на то, чтобы пройти 22,9 км, но мы все-таки их прошли! Удивительное это дело, чувствовать себя на высоте 3000 метров, чуть ли не на краю света! Голод тяжело терпеть, но мы будем счастливы, когда выполним свое дело. Вчера у Адамса весь день была сильная головная боль; сегодня то же самое у меня, но сейчас уже лучше. В остальном все здоровы и в норме. Поверхность льда, по-моему, все больше и больше выравнивается, поэтому я надеюсь, что завтра пройдем по крайней мере 24 км.

29 декабря. Вчера я писал, что надеемся пройти сегодня 15 миль, но поверхность пути здесь так изменчива, что и за час вперед ничего нельзя предсказать с уверенностью. Из-за сильного южного ветра при морозе от —23,4° до —25° и при нашем голодном состоянии нам удалось пройти всего лишь 19,8 км. Поднялись на высоту 3142 метра, причем подъем был такой, что подвигаться с санями в течение 10 часов оказалось труднее, чем когда-либо.

Дело принимает серьезный оборот. Если мы хотим дойти до полюса, положительно необходимо увеличить количество пищи. Придется рискнуть устроить склад в 112 километрах от полюса и пойти вперед с максимальной скоростью. Сани совершенно износились, их страшно трудно тащить по отвратительной поверхности рыхлого снега. У меня весь день сильная головная боль; Адамс также нездоров. Я полагаю, что эти головные боли – разновидность горной болезни и вызваны большой высотой, на которой мы находимся. У других шла кровь из носу, и, по-видимому, это принесло им облегчение. Физическая работа на большой высоте всегда утомительна, а нам весь день приходится страшно напрягаться: тащить сани, иногда спотыкаться о твердые заструги, покрытые рыхлым снегом. С головой у меня что-то плохо – ощущение такое, как будто из нее вытаскивают штопором нервы. Маршалл мерил нам сегодня вечером температуру, она у всех примерно 34,4°, но, несмотря ни на что, мы все же продвигаемся к югу! До цели осталось теперь только 318 километров. Холод не так уж страшен. Лишь бы только скорее кончился подъем; кто знает, где может наступить предел человеческим силам. На каждого из нас сейчас приходится всего по 68 кг груза, но тащить намного труднее, чем было на глетчере, где на каждого приходилось по 113 кг. Нелегко достается нам полюс!

30 декабря. Сегодня прошли только 6,5 км; вышли в 7 часов, но уже в 11 часов пришлось разбить лагерь, так как с юга налетела снежная буря. Это более чем досадно, я прямо не могу выразить своих чувств. Мы, наконец, попали с санями на ровную поверхность льда, хотя и с довольно рыхлым снегом, как вдруг в 10 часов южный ветер стал усиливаться, начал мести снег. К 11 часам непогода так разыгралась, что пришлось остановиться. Итак, лежим теперь здесь целый день в спальных мешках, пытаясь согреться и прислушиваясь к шуршанию снега, заносящего палатку. Я нахожусь в палатке, где кухня. Ветер проходит сквозь тонкую материю. Наши драгоценные припасы истощаются, время идет, для нас было бы так важно теперь двигаться вперед. Лежим здесь и думаем, как бы поправить дело, но сокращать порции еще более уже невозможно. Единственное, что можно сделать, это оставить все, что мыслимо, перед самым концом и пойти налегке, напрягши все силы. Конечно, мы сделаем все, что в человеческих возможностях. Да поможет нам Провидение!