В сердце Азии. Памир — Тибет — Восточный Туркестан. Путешествие в 1893–1897 годах

Я заслушивался этих легендарных рассказов, как ребенок; они придавали все большую и большую заманчивость опасному путешествию, на которое я решился. Они гипнотизировали меня, я стал глух и слеп ко всем опасностям, я был околдован духами пустыни! Даже песчаные вихри, бравшие начало в глубине пустыни, казались мне величественными, очаровательными.

2 марта, уладив все дела, я покинул Марал-баши и направился на юго-запад в селение Хамал (Ветер), расположенное на левом берегу Яркенд-дарьи. Дорога шла по слегка пересеченной местности, покрытой травой, кочками и редким кустарником. В Хамале живут 30 семей, которые возделывают пшеницу и маис; орошаются поля арыками.

Наши скрипучие экипажи уносили нас все дальше и дальше вдоль левого берега Яркенд-дарьи. Марал-башинский амбань заранее распорядился, чтобы он-баши (десятники) разных местечек и городов встречали меня на всем пути подобающим образом. Так и было. Всюду, где мы останавливались, нам отводили помещение и снабжали всем необходимым.

Путь шел по обширному болоту, по которому китайские власти лет семь тому назад велели проложить дорогу. Материалом для гати послужили сваи, брусья, прутья и земля. Местами гать прерывается, и дорога идет по деревянным мостам, перекинутым через протоки, поддерживающие сообщение водой. Иногда, в июне, в июле и в августе, дорогу все-таки заливает, и тогда едут через Кашгар. Болото является, в сущности, мелкой лагуной, и никто не помнит даже, когда оно образовалось. Называется оно Чирайлык-тограктасы-куль (Красивое озеро с тополями).

5 марта ехали 10 часов по крайне неудобной дороге, местами залитой водой; колеса арб глубоко вязли в песке и иле. Миновали три селения, а в четвертом, Майнете, остановились в необычайно опрятном лянгаре (постоялый двор). На стене было вывешено крупных размеров объявление на китайском и тюркском языках следующего содержания: «Я (император) слышал, что некоторые беки обложили народ непомерными налогами, захватили в свои руки рыбную ловлю, и желаю, чтобы на такие превышения власти жаловались ближайшему дао-таю. Если же последний не внемлет жалобам, пусть народ обратится прямо ко мне. Куанг-Тси».

6 марта мы ехали несколько километров по довольно большому тополевому лесу, затем выехали прямо на реку, текущую здесь двумя большими и несколькими маленькими рукавами. Она была покрыта рыхлым льдом; только около берегов виднелась открытая вода. Лайлык (Грязное местечко) — цель сегодняшнего дня — последнее селение на этом тракте, подчиненное власти марал-башинского амбаня.

Лайлык стал нашей главной квартирой, так как нам предстояло сделать разные приготовления к предстоявшему путешествию по пустыне. Главной нашей заботой было обеспечить себе верблюдов. Кашгарские купцы надули нас, уверяя, что в Марал-баши легче всего найти хороших верблюдов, — мы во всем городе едва ли видели одного верблюда. Оставалось попытаться добыть верблюдов в Кашгаре, что я и поручил Магомет-Якубу, которого все равно надо было послать в Кашгар отвезти мои письма и привезти оттуда корреспонденцию на мое имя. В Яркенде верблюд среднего достоинства стоил 500 тенег, а в Кашгаре 400. Якуб повез письма консулу и аксакалу консульства с просьбой помочь в закупке нужных мне верблюдов. Через 10 дней Якуб должен был вернуться обратно в Лайлык с 8 верблюдами и 2 людьми.

Ислам-баю я поручил съездить в Яркенд закупить разных нужных предметов: железных резервуаров для воды, хлеба, рису, веревок, разных инструментов, как, например, кирок, топоров, затем кунжутного масла и кунжутных отжимок. Масло это идет на корм верблюдам в пустыне. Если давать верблюду в день по Vi литра масла, он месяц может обходиться без другой пищи. Но еще лучше, разумеется, если по пути найдется подножный корм, на котором животные могли бы немного подкрепиться. Кроме того, именно в марте и в апреле верблюды неохотно идут без воды долее трех дней; зимой же, да по ровной местности, идут и шесть и семь дней, если нужно.

Свиту мою, таким образом, словно ветром развеяло; остался один миссионер Иоганн.

XX. Паломничество

Желая с пользой употребить время, пока мои люди были в отсутствии, я решил предпринять с опытным проводником экскурсию на мазар Урдан-Падишах, находящийся в песчаной пустыне в двух днях пути на запад от Лайлыка.

Мы сели на лошадей и рысью пустились сначала по лесу, который мало-помалу редел и сменился кустарником, затем по степи, которая в свою очередь перешла в песчаную пустыню. Песок здесь, однако, еще не глубок, барханы незначительной высоты; крутые склоны их обращены на запад, что указывает на господство здесь в это время года восточных ветров.