В сердце моем

– Да, если хочешь знать. – На самом деле Александре просто некуда было больше идти за помощью, но об этом она говорить не собиралась. – Должно быть, у тебя еще сохранились связи...

– Позволь мне открыть тебе глаза, Алекс. Выполнение подобной работы требует высочайшей степени мастерства. Нужно великолепно знать химию. Такие люди продают свой товар богачам, например тем, кто содержит любовницу и не желает выпускать из рук фамильные драгоценности, даруя их в обмен на плотские утехи.

– Должно быть, тебе это известно из личного опыта?

– Я не дарю фальшивых изумрудов или рубинов своим любовницам. – Донелли небрежно вернул камень. В его ослепительной улыбке было столько заносчивости, что Александра вспыхнула от ярости. – Но если я найду ключ к разгадке в одном из грязных притонов, какой-нибудь курильне опиума или сомнительном храме наслаждений, то непременно дам тебе знать, обещаю, – весело заключил он.

Похоже, если Кристофер еще способен испытывать к кому-то искренние чувства, то только к своей сестре.

– Ты всегда был надменным самодовольным ничтожеством, Кристофер Донелли.

– Кто? Я? – Лицо его вытянулось.

– Да пропади ты пропадом! Ты мне больше не нужен.

Задумчиво прищурившись, Кристофер наблюдал, как удалялась Александра. Ее спина казалась прямой, как натянутая струна.

– Да уж, – вздохнул он. – В этом-то все и дело.

Он ей не нужен. И так было всегда. Она никогда бы не стала так ожесточенно сражаться за него, как за эту свою проклятую карьеру. Скорее адское пламя превратится в лед, чем он позволит ей вновь войти в свою жизнь.

– Барнаби! – Кристофер стоял перед зеркалом, завязывая галстук. Он уже принял ванну и переменил одежду и мог наконец вдыхать собственный запах без содрогания. – Твой брат по-прежнему работает в суде магистрата на Мальборо-стрит?

– Да, сэр.

– За безопасность Британского музея отвечает столичная полиция, не так ли?

– Да. Уже пять лет. – Барнаби тщательно почистил щеткой сюртук, прежде чем подать его хозяину. – Я слышал, ее сиятельство работает в музее. Мисс Брайанна показала мне чудную статью в журнале, ее написала миледи.

Кристофер нашел отражение своего слуги в зеркале и посмотрел ему в глаза:

– Так вы обсуждали все это, пока меня не было?

– Ну конечно, сэр. Мы не стали бы обсуждать это при вас.

– Само собой. – Кристофер повернулся спиной к зеркалу. Он был готов признать, что визит Алекс мог вызвать вполне естественное любопытство, но вовсе не собирался становиться объектом сплетен и досужей болтовни. И уж тем более он не потерпит, чтобы в этом участвовала его сестра.

В богатом убранстве комнаты Донелли многое напоминало о замечательной истории этого дома, насчитывающей немало лет. Драпировки и занавеси украшали прежде интерьеры Кларенс-Хауса, а изящные стулья были обиты парчовой тканью. Не обращая ни малейшего внимания на окружавшие его предметы роскоши, Кристофер взял в руки резную шкатулку с драгоценностями и достал оттуда карманные часы.

– Если у тебя будет время на следующей неделе, я бы хотел заскочить к твоему брату и поговорить с ним, – небрежно заметил он, опуская часы в жилетный карман.

– Могу я послать ему записку, чтобы предупредить, сэр?

– Я буду тебе очень признателен, – вежливо улыбаясь, ответил Донелли, подумав про себя, что Барнаби наверняка считает своего хозяина полным ослом и предпочитает лишний раз ему не перечить.

– Мисс Брайанна уже за столом, сэр, – добавил слуга, выходя из комнаты вслед за Кристофером и осторожно ступая по мягкому ворсистому ковру. – Она сказала, что слишком голодна, чтобы дожидаться вас, и настояла, чтобы я подал ей чай.

– Не столько голодна, сколько взбешена, верно?

То же самое Кристофер мог бы сказать и о себе. Его сестре предстоит выслушать длинное нравоучение, прежде чем он отправится в свою лондонскую контору сегодня вечером. Брайанна это заслужила.

– Молодой Уильямс, кажется, неплохой парень, – заметил Барнаби. – Хотя иногда эта молодежь здорово докучает.

– Юный Уильямс как раз именно это и делает, Барнаби.

Брайанна уже почти управилась с едой, когда на террасе появился ее брат. Солнечные лучи пригревали, распространяя вокруг ароматное благоухание трав, и Кристофер не смог остаться равнодушным к этой улыбке весны.

– Я раньше села за стол. Надеюсь, ты не против? – Брайанна вытерла губы салфеткой. – Я ждала, пока не почувствовала, что очередной порыв ветра готов унести мои кости прочь.

Еле сдерживая гнев, Кристофер молча придвинул к себе стул и уселся на него. Его душила ярость, он был готов вот-вот сорваться.

– О чем ты думала, когда пригласила к столу ее сиятельство?

Брайанна продолжала есть, но в ее позе появилась скованность.

– Она мне нравится. Кристофер решил, что ослышался.

– Извини, что ты сказала?

– Она мне нравится. – Брайанна дерзко вскинула голову. – По-моему, она славная.

– Ну да, а Уильямс, по-твоему, может гулять по воде. Да что ты знаешь о людях и человеческой природе?