В сердце тьмы

— Никаких следов Велисария раджпуты не нашли. Какое-то время казалось, что они вышли на его след. Но в конце это оказался ложный след. Единственным, кого они нашли, был потрепанный коробейник и кровавый след йетайца-дезертира из императорской стражи, который убежал из империи после того, как жестоко убил нескольких солдат и императорских курьеров и ограбил купца.

Шанга начал возражать. Дамодара заставил его замолчать.

— Ничто не доказывает обратное, Рана Шанга. Твои подозрения были просто беспочвенными. Это все.

Дамодара снова махнул рукой. После этого жеста рука потянулась к печенью.

— Нет доказательств, — сделал вывод Дамодара. — Ничего существенного. Ничего конкретного.

Довольный, удовлетворенный, самодовольный Дамодара отправил печенье в рот.

— Есть, — сказал Шанга, опустил руку в тунику, достал небольшой кошель, открыл и высыпал содержимое на стол между ними.

Изумруд. Небольшой, но сверкающий.

Дамодара подавился печеньем. Кашляя, протянул руку за чаем и быстро отпил, промывая горло.

— Раджпут, — пробормотал он, ставя чашку на стол. Гневно уставился на изумруд.

Но гневался недолго. Когда Дамодара поднял голову, то снова улыбался.

— Это, как я предполагаю, и есть тот изумруд, который, как ты утверждаешь, Велисарий дал коробейнику? Один из изумрудов из подарка императора?

Шанга напряженно кивнул. Дамодара рассмеялся.

— Чушь! — Он покачал головой. — Любой раджпут может после одного взгляда оценить меч или коня, но покажи им драгоценный камень…

Несмотря на полноту, Дамодара выбросил вперед руку, словно ящерица бросилась на горячий камень, чтобы схватить насекомое. Изумруд исчез у него в тунике. Он заговорил суровым тоном:

— Сколько подделок! Бесстыдные преступники! По возвращении в Каушамби я сообщу о последней возмутительной находке в соответствующую инстанцию. — Он снова махнул рукой. — В какую требуется. Мне кажется, она называется Ранабхандатарадхикара. Именно она в казначействе занимается подделками. Может, пойду в полицию. В департамент Бхукти — это один из маленьких отделов, спрятанных где-то в Большом Дворце. Работают в нем сонные тупицы.

Возражения короля раджпутов были резко оборваны.

— Дело сделано, Рана Шанга. Закончено. Это все.

Он встал Шанга встал вместе с ним. Невысокий командующий из малва посмотрел вверх на раджпута. Он не дернулся от взгляда более высокого мужчины.

— Меня зовут Дамодара, — мягко произнес он. — И я пришел к своим выводам.

Все еще не отводя взгляда от гневного взгляда Шанги, Дамодара наклонился и взял еще одно печенье. Засунул в рот.

— Печенье на самом деле великолепное, — сказал он с набитым ртом. — Пожалуйста, поблагодари от меня своего кондитера.

Шанга все еще смотрел гневно Дамодара вздохнул.

— Рана Шанга, в том, что касается малва, все предельно ясно. Велисарий убежал — вместе со своими людьми — на юг. Все императорские курьеры, которые должны были предупредить портовые гарнизоны, попали в засады, устроенные бандитами из маратхи. Поэтому нехороший римский полководец и его сообщники смогли убежать на аксумском корабле, который ждал в гавани. Несомненно, по предварительному сговору. У нас есть четкое описание одного из этих сообщников от морского офицера, которому не удалось остановить корабль. Четкое описание. — Дамодара добавил холодно: — За провал в поимке того корабля морской офицер был казнен. Вместе с командующим гарнизоном Бхаруча.

Шанга фыркнул.

— Обоих посадили на кол, — добавил Дамодара без какого-либо проявления эмоций. — По приказу господина Венандакатры, как только он прибыл в Бхаруч.

С ничего не выражающим лицом Дамодара сообщил:

— После моего возвращения, по моему требованию офицер, командующий подразделением, из которого дезертировал убийца-йетайец, тоже будет казнен. За пренебрежение своими обязанностями.

Он отвернулся.

— Я не стану требовать сажать его на кол. Отрубания головы достаточно.

Лицо Шанги исказилось.

— Это делалось раньше и будет делаться в будущем, — тихо сказал Дамодара. — Не нужно считать эти… жертвоприношения бесцельными убийствами, Рана Шанга. Пожалуйста. Оставь все, как есть.

Он положил руку на предплечье Шанги.

— А теперь у меня есть новость. Меня назначили командующим северной армии на предстоящую персидскую кампанию. Конечно, главнокомандующим всей кампании будет Дживита.

Раджпут холодно посмотрел на него. Отвернулся.

— Я попросил, чтобы большую часть армий раджпутов передали моей армии. Тебя и твою конницу в особенности. Мою просьбу удовлетворили.

Теперь Шанга снова смотрел на Дамодару. Неотрывно. Дамодара улыбнулся.

— Официально моим главным аргументом было: моей армии больше, чем какой-либо другой, придется действовать на пересеченной местности. Поэтому, говорил я, мне нужна наша лучшая конница. — Он пожал плечами. — Конечно, этот аргумент обоснован сам по себе. И он избавил меня от необходимости объяснять Дживите, что я не разделяю его веры в непобедимость пороха. Лично я хочу, чтобы сталь раджпутов охраняла мои фланги, на спинах хороших раджпутских коней.

Шанга почти улыбнулся. Но не совсем.

Рука Дамодары слегка потрясла предплечье Шанги.