В сетях феноменологии. Основные проблемы феноменологии

Как можно заметить, мы описываем только то, что обнаруживает каждое Я как таковое, что оно непосредственно видит или косвенным образом мнит с достоверностью, а именно, это достоверность должна быть таковой, чтобы каждое Я могло превратить ее в абсолютную[380] очевидность. Всякое Я знает, что, тогда как в единичном случае оно может ошибаться, всеобщее, высказываемое в высказываниях выделительного тина, все же есть или может стать для него очевидным. Нас, как описывающих, в данный момент ничуть не заботит то, как обстоит дело с окончательной истинностью всего этого. С другой стороны, на этот счет следует выразить по меньшей мере сомнение.

До этого замечания с моей стороны было бы корректно сказать еще и следующее: всякое Я само по себе не только воспринимает, обладает не только переживаниями, полагающими наглядное наличное бытие, — оно обладает также более или менее ясным или же запутанным знанием, оно мыслит, оно предицирует, и в качестве человека науки занимается наукой. При этом оно знает себя как порой судящего правильно, порой же — заблуждающегося, как в одном случае сомневающегося и сбитого с толку, в другом же — вновь пробивающегося к ясному убеждению. Но оно также знает или уверено в том, что, несмотря на это, этот мир наличного бытия (Daseinswelt) есть, и само оно — посреди этого мира и т. д., как мы подробно описали это прежде.

Далее можно было бы, скажем, отметить: вещь, обнаруживаемая всяким Я в качестве «своего тела», выделяется среди всех других вещей именно как собственное тело (Eigenleib). Она всегда и неустранимо налична в сфере актуального восприятия, она воспринимается особым, заслуживающим более подробного описания, образом и является постоянным центральным членом постигаемого вещного окружения. Все, что не является телом, кажется имеющим отношение к телу, имеет относительно него известную пространственную ориентацию, которую Я постоянно осознает: как «справа» и «слева», как «спереди» и «позади» и т. д. Точно так же во времени — как «теперь», как «прежде», как «после».

<§ 3. Локализация переживаний в теле>

Также и Я-переживания, вообще специфическое достояние своего Я каждый соотносит с телом. Так, он локализует их в теле; он делает это то на оснбвании прямого[381] «опыта», непосредственного[382] созерцания, то на основании непрямого, согласованного с опытом или аналогизирующего знания. Эта локализация — локализация совершенно своеобразная, она совсем не такая, как та локализация, которой по мере созерцания обладают части вещей и моменты в вещи, будь то чувственно наглядные или физикалистские определенности. Радость и печаль не находятся в сердце так, как в сердце находится кровь, осязательные ощущения не находятся в коже, словно кусочки ее органической ткани; так это, согласно изначально смыслодающему представлению о локализации психического, а значит, согласно тому, что может поведать об этом непосредственный или опосредованный опыт, — что, правда, не исключает того, чтобы первоначальный смысл от случая к случаю игнорировался. Однако на этом не стоит задерживаться.

Еще мы укажем, что Я-переживания расцениваются — на основании опыта (который производит всякое Я и который сообщает определенность акту его суждения) — как в известном, не определенном точнее, объеме зависимые от тела, от его телесных состояний и процессов[383].

<§ 4. Вчувствование (Einfiihlung) и чужое Я>