В сетях феноменологии. Основные проблемы феноменологии

При этом я имею в виду прежде всего чистую и формальную логику утвердительных предложений и в полной чистоте понимаемое учение о вероятностях или, соответственно, возможностях. Что касается первой, то в ее ведении находится — для иллюстрации ограничимся здесь этим примером — вся силлогистика, которая в руках математиков также приобрела в последнее время математический облик. Что касается чистого учения о вероятностях, то оно по — прежнему перемешано с ограничениями [по линии] наличного бытия; лишь немногие выступают еще поборниками идеи такого, полностью свободного от наличного бытия, учения о вероятностях. Затем я не могу не упомянуть близкородственную силлогистической логике чистую арифметику и чистое учение о множествах.

Все эти дисциплины не сопричастны так же, как, скажем, геометрия, идее природы, они не затрагивают ничего из того, что идея природы конституирует в соответствии со своей специфической сущностью. Например, чистота от наличного бытия, присущая арифметике, означает не только неизменную выключенность всевозможных актуальных полаганий реального наличного бытия (будь оно хоть физическим, хоть психическим), — скорее, объектом внимания не становится также ничего из особого сущностного содержания идеи [некоей] природы вообще: а значит, не становится таковым даже идеальным образом — идея пространственного, вещественного, [идея] вещественных свойств и т. д.

Единица арифметики значит не более, чем какое — то Нечто вообще, и если речь заходит об еще одной единичности (Einheit), то в виду имеется именно какое — то другое Нечто вообще, и только оно, неопределенно — всеобщим образом мыслящееся отличным от того, первого Нечто вообще. Идет ли здесь речь — пусть даже в чистой всеобщности — о физическом или психическом наличествующем, или даже о тех же идеях, — для арифметики значения не имеет. Сосчитать можно все и вся, даже, например, числа (не являющиеся, тем не менее, ничем вещественным), даже пространство и время, как когда я говорю, что они представляют собой две чистые формы всякой возможной природы вообще и т. п.

Точно так же обстоит дело с формальной логикой в узком смысле слова. Если она занимается предложениями вообще, то речь не идет о предложениях, соотнесенных именно с природой или чем — либо еще, и т. д.

Все дисциплины настоящей группы внутренне взаимосвязаны, а именно так, что все вместе их можно подвести под идею формальной, безусловно всеобщей онтологии. Ей противостоит гораздо более ограниченная, в силу [своей] материальной определенности, идея онтологии природы, физической и психической..

Вместе с этим кругом априорных дисциплин мы не освоили еще, как я уже давал понять, более высокого яруса подлинно философской проблематики. Мы должны будем двигаться дальше, прежде всего к вопросу о том, являются ли философские дисциплины, с которыми мы столкнулись, единственными априорными дисциплинами[408].

<§ 10. Априори природы, естественное понятие мира и естествознание. «Критика чистого опыта» Авенариуса>

Однако, прежде чем двинуться далее, сделаем один поучительный экскурс; не могу удержаться здесь, чтобы не попытаться подвергнуть принципиальному разбору позитивизм школы Авенариуса, видящей задачу теории и критики чистого опыта в выключении всех «метафизических» привнесений в понятие мира и в восстановлении присущего чистому опыту «естественного» понятия мира.

Итак, не лишено интереса в сопоставлении с этой масштабно и с грандиозным размахом задуманной онтологией природы уделить в наших размышлениях место тому описанию естественного понятия мира, с которого мы начинали.