В шаге от пропасти

Проснувшись буквально за пару секунд до будильника, Таня взглянула на часы и выключила звук на телефоне. Входящих сообщений не было, а последние отправленные числились как прочитанные. «Да и хрен с тобой», — подумала она и пошла умываться.

Недосып явно сказывался не только на общем состоянии, но и на внешнем виде, поэтому на макияж потребовалось чуть больше времени, чем обычно. Наконец приведя себя в порядок, Куликова сделала бутерброды и, поставив чайник, направилась в комнату.

— Ириш, просыпайся, — дотронулась до ее плеча и присела на край дивана.

Романова открыла глаза и осмотрелась, пытаясь понять, где находится.

— Ну ты как?

— Нормально, — безразлично ответила Ира и пожала плечами. За ночь ничего не изменилось, она по-прежнему была подавлена.

— Ничего не болит? — обеспокоилась Таня и погладила ее по руке.

— Вроде нет…

— Ну пойдем тогда на кухню, я завтрак приготовила.

— Нет, я не хочу есть, — Ирина отрицательно покачала головой, аппетита и вправду не было. — Только кофе бы выпила.

— Ир, что с тобой произошло? — напрямую спросила Куликова. Этот вопрос интересовал ее на протяжении полутора месяцев, но вчера, когда она увидела подругу в таком ужасном состоянии, встал особенно остро.

— Я пока не хочу об этом говорить, — Романова шумно выдохнула и на пару мгновений прикрыла глаза. Сил не было никаких, а воспоминания о «Золотой рыбке» причиняли только боль. — Не дави, пожалуйста.

— Хорошо, расскажешь, как будешь готова.

— Спасибо…

— Мне на смену уже пора, — Таня встала с дивана и на всякий случай уточнила: — До утра продержишься?

— Вены резать не буду, обещаю, — Ира вымученно улыбнулась. Ее слова можно было принять за шутку, но только она одна знала, что такие мысли уже посещали ее.

— Ну и славно. Квартира полностью в твоем распоряжении.

— А Петя когда придет?

Вопрос застал Таню врасплох, но не вызвал абсолютно никаких эмоций, скрывать не имело смысла.

— Никогда…

— То есть как? — удивилась Романова.

— Ну вот так, мы разошлись, — Куликова развела руками и слабо улыбнулась.

— Почему?

— Это долгая история, Ириш, завтра расскажу. Ты точно справишься? Может, все-таки укольчик?

— Да, справлюсь я, справлюсь. Иди, — заверила ее Ирина.

— Вся одежда в шкафу, бери, что тебе нужно.

— Хорошо, спасибо.

Таня вышла из квартиры, мысли об Ире не покидали. Почти два месяца она пыталась найти подругу, но безуспешно, и вдруг она вернулась сама, да еще в таком состоянии. «Это как же нужно обращаться с женщиной, чтобы довести ее до нервного срыва!» — негодовала Куликова. Она сильно переживала за Романову и в то же время понимала, что это не самое страшное, что могло с ней случиться спустя столько времени. Главное, что она жива и находится в безопасности. А уж теперь о ней есть кому позаботиться.

Московская область. БО «Васильки»

Проснувшись рано утром, Громов долго размышлял о своей жизни. Отбросив лирику в сторону, он анализировал поступки и события.

После появления Романовой на базе его приоритеты каким-то непостижимым образом сместились в ее сторону. Тимур сам не понял, как влип в такую историю, с его-то опытом и выдержкой. Он всегда без проблем преодолевал всевозможные трудности и психологические атаки, но не смог устоять перед слабостью и беззащитностью этой женщины. Она очаровала его с первых секунд знакомства. Увидев ее лишь раз, он потерял покой и уже не думал ни о чем, кроме нее.

Ира… Его нежный ангел с глазами цвета весеннего неба… Она сделала то, что не сумел никто другой, — прогнула его, поставила на колени, подчинила себе. Тим стал ее рабом, но не сопротивлялся, потому что только рядом с ней он был счастлив. Отдавая ей всего себя, приобретал во сто крат больше. Ирина заряжала его неимоверной силой и энергией, она стала его светом, его миром.

Но имел ли он право решать ее судьбу? Едва ли. Нужно было сказать ей всю правду и попытаться договориться. Она бы услышала, поверила и сделала так, как он просил. Но Громов испугался. Требовал от нее полного доверия, но сам не доверял ей до конца. Спасая ее, он спасал, в первую очередь, себя, эгоистично прикрываясь благими намерениями. Тимур просто не представлял, что произойдет с ним, если Иры вдруг не станет, поэтому предпочел действовать наверняка.

Ирина любила его, а он уничтожил все теплые чувства в ее душе. «Идиот! Что я натворил!» — сокрушался Громов. Сейчас он многое бы отдал за то, чтобы прийти к ней, утешить, покаяться и, рассказав всю правду, молить о пощаде.

Шальная мысль закралась в голове: он все еще может выбраться отсюда живым. Если будет вести себя осторожно, никто ни в чем его не заподозрит, и тогда Дымов вытащит его из этого злосчастного места, уж в нем-то Тим не сомневался.

— Ириш, любимая, — прошептал он, едва сдерживая свои эмоции. — Дождись меня, я обязательно приду.