В шаге от вечности (СИ)

Про бюрократию Корпуса мира ходили легенды. Говорили, что виновато китайское влияние, когда делегированные в международные силы офицеры из этой страны, принесли с собой свои конфуцианские традиции службы. А может, дело было не в этом, а в универсальном законе развития бюрократии.

Военные полицейские отошли в сторону, видимо, получив новое распоряжение по своей закрытой линии. Прилетевший на коптер-байке офицер окинул их торжествующим взглядом и почти строевым шагом направился к КПП.

А Эшли чуть не хлопнула себя по лбу, узнав его.

«Ничего себе, – подумала она, – Как время меняет людей».

Хотя времени с момента окончания ей командных курсов воздушной академии Корпуса мира прошло не так много – капитан Синохара изменился сильно. Теперь он смотрелся килограмм на пять тяжелее, чем тогда, и это явно не были килограммы жира. Неудивительно, что она не сразу узнала его. Нет, в чем-то он остался таким же. Все теми же были резкие черты худощавого лица, глубоко посаженные глаза, чуть оттопыренные уши – сильнее, чем полагалось иметь человеку монголоидной расы. Но совсем другой стала осанка и положение головы. И из глаз исчезла та легкая неуверенность, которую она раньше замечала у него, когда он старался быть строгим. А на лице появилась пара морщин и один тонкий извилистый шрам, пересекавший левую скулу. Как и прежде, его голова была выбрита почти до состояния голого черепа. Он был всего на пару-тройку лет старше их с Максом, но Эшли так и не научилась безошибочно определять возраст у людей азиатского происхождения – можно было дать ему и тридцать, и сорок.

В этот момент он заметил ее и повернулся. А может, просто считал айдент, который она не закрыла.

– Здравствуйте, мисс Стивенсон, – приветствовал ее Гарольд Синохара коротким полупоклоном. – Похоже, нас включили в один экипаж.

– Здравствуйте, капитан, – она не стала изображать поклон, ограничившись вежливым кивком, не более глубоким, чем принято в странах запада. – Рада вас видеть. Я только приехала и ничего не знаю. Уверена, что мы сработаемся.

Если честно, она была в этом не уверена. Человек он был жесткий и колючий. Это Эшли помнила еще по месяцам своей стажировки. Вспомнила, как он скрупулезно перечислял ей ее ошибки, допущенные в «полете» на тренажере-симуляторе, глядя на нее своим невыразительным взглядом. Вспомнила его тон, когда он отчитывал ее за двухминутное опоздание (она тогда проспала). И то, что он тогда сам был не очень опытный как преподаватель, не делало его менее требовательным. Даже наоборот.

– Я снимаю квартиру в городе, – объяснил Гарольд ей, но так, чтоб слышал и капитан Гастингс, – Это разрешено. Меня известили о включении в дежурный экипаж из-за болезни лейтенанта Петаччи… четырнадцать минут назад. Бедняга заработал расстройство желудка. Должно быть, съел пиццу в нашей кантине. Пойдемте на брифинг.

Скупо кивнув капитану MP на прощание, Синохара вслед за женщиной-пилотом прошел через турникет. Когда он поравнялся с ней, Эшли почувствовала едва уловимый аромат дешевого мужского одеколона, который вчистую перебивался запахом бензина. Или на чем там летал его байк? На груди у японца виднелся желто-красный значок. Щит, стрелы, орел с золотыми крыльями… или это феникс? Нет, птица Гаруда. Эшли видела такие ордена – у ветеранов в сетевом ток-шоу про сложности их адаптации в мирной жизни. Женщина хотела напрячь память, но «Ультрапедия» все рассказала за нее.

«Орден за миротворческую кампанию в Индонезии (2057-2058), второй степени. Данным орденом награждался рядовой и офицерский состав Корпуса Мира, а также сотрудники частных военных компаний, принимавшие участие в миротворческой миссии.

Многочисленные жертвы среди мирного населения, применение тяжелого вооружения… сделали данную компанию непопулярной в обществе и привели к широкому антивоенному движению во всем мире. Двадцать шесть офицеров и рядовых Корпуса осуждены за военные преступления. Двадцать из них впоследствии оправданы кассационным судом».

Вот где он пропадал последние два года.

Шагая почти вровень, они оказались в безлюдном холле, залитом ярким светом, к которому ей всегда приходилось долго привыкать.

– Рад вас видеть, коллеги, – услышали они громкий хриплый голос майора Джорджа Уилларда Коберна еще прежде, чем увидели его самого. – Проходите, не стойте столбами. Времени у нас очень мало.