В шаге от войны

Глава 4 Рискованный план согласован

В мирное время здесь бывало много туристов. Сейчас же с гостями стало хуже. Пивную навещали в основном местные жители да приезжавшие из Германии редкие отпускники. Без четверти пять в зал вошел явный немец, пифке, как их называли между собой австрийцы. Это можно было без труда определить по костюму, серьезному выражению лица и отсутствию закуски из буфета (немцы боялись отравиться). Увидев Штефана Фаркаша, новый посетитель прямиком направился к нему. Следом за ним в зал никто не зашел. Это был, конечно, Арним. Он тепло поздоровался с доктором, и после взаимных приветствий собеседники приложились к кружкам.

– Слежки не было? – озабоченно спросил Фаркаш.

– Нет, все нормально, – успокоил его Арним.

– У меня тоже все чисто. Так с чем ты примчался в Зальцбург? – нетерпеливо поинтересовался доктор. – Что стряслось?

– Да вот вырисовывается одна интересная комбинация, о которой ты должен знать, – возбужденно продолжил Арним. И он подробно рассказал о краже редких книг у Марты, о гестаповце Лемке и его попытках втихаря сбыть эти издания. Фаркаш внимательно и с возрастающим интересом слушал Арнима.

– Очевидно следующее, – подытожил он. – Гестаповец срочно нуждается в деньгах и готов пойти ради этого на нарушение закона. Ситуация интересная, и жаль будет ее упустить, хотя и риск велик.

– Штефан, – настаивал Арним, – надо этого «букиниста» прижать.

Собеседники еще около часа что-то заинтересованно обсуждали. Затем Арним направился в Берлин, а Фаркаш вывесил на двери своего дома объявление о временном прекращении приема пациентов.

Часть V Ловушка захлопнулась

Глава 1 А выглядело все заманчиво

После покрытия недостачи в своем рептильном фонде Лемке некоторое время чувствовал себя прекрасно. Пятничные развлечения за карточным столом продолжились. Вырученных от продажи книги денег хватило даже на неплохое колечко с бирюзой для одной смазливой парикмахерши, с которой Лемке иногда скрашивал превратности семейной жизни. Но фортуна вновь нанесла ему сокрушительный удар. Он в очередной раз в пух и прах проигрался. Роковую роль сыграло, видимо, то обстоятельство, что Лемке, переживая одну неудачу за другой, чересчур налегал на ликер «Егермайстер». Даже партнеры по картам осторожно пытались урезонить его отказаться от рискованных ставок. Все оказалось напрасным. Размышляя о своем роковом невезении, Лемке, конечно, все приписывал случаю. Мысль о том, что он просто не умеет играть, гестаповец решительно гнал от себя.

Но переживания переживаниями, а в очередную пятницу надо было платить по долгам. Тут еще, как назло, парикмахерша выставила Лемке за дверь. Надув губки, она возмущалась по поводу того, что колечко оказалось с фальшивой бирюзой. Об этом ей сразу же сказали опытные подружки и посмеялись над ней. Лемке понял, что прощение можно было заслужить только солидным подарком. Делать было нечего, надо было идти к букинисту. Гестаповец позвонил в магазин и намеками дал понять, что собирается прийти за второй частью обещанной суммы. Хозяин дружелюбно подтвердил, что деньги приготовлены и завтра вечером «господин Шмидт» может без проблем их получить. Букинист сообщил, что нашел состоятельного покупателя, который может сразу же купить и другие книги, если они у господина есть. На следующий день после работы с тяжелым сердцем, хлебнув для поднятия настроения пару рюмок любимого «Егермайстера», Лемке аккуратно завернул альбом Дюрера в оберточную бумагу и явился в магазин. Отсутствие других покупателей и радушный прием хозяина несколько смягчили его мрачное настроение.

Однако вместо того, чтобы без лишних церемоний рассчитаться с посетителем, хозяин зачирикал, что у него в кабинете поджидает весьма состоятельный коллекционер, купивший Библию Гуттенберга. Он готов немедленно приобрести у господина и другие книги. Лемке незачем было посвящать в свои махинации еще одного свидетеля, но Арним, мягко подталкивая, увлек его в свой кабинет. Здесь у красивой кафельной печи, отделанной синими изразцами, за антикварным столиком сидел мужчина лет тридцати – тридцати пяти, с приятным волевым лицом, одетый в дорогой костюм. О его достатке и вкусе свидетельствовали заколка в галстуке – заправленный в серебро красивый рубин – и небрежно прислоненная к ручке кресла изящная трость из какого-то явно не дешевого дерева. На столе стояла бутылка дорогого французского коньяка и два больших бокала. Что-то в облике незнакомца показалось Лемке смутно знакомым, но что именно, он понял только в конце беседы.

Источая само радушие, тот тепло поздоровался с Лемке и представился:

– Карл Эстерхази, коллекционер и землевладелец.

Гестаповец невнятно буркнул в свою очередь:

– Хайнц Шмидт, чиновник.

Эстерхази разлил коньяк по бокалам и предложил выпить за знакомство. От глотка непривычного коньяка у Лемке слегка зашумело в голове и по телу стало разливаться приятное тепло.