В шесть вечера в Астории

Крохотный домишко по соседству с Мариановой виллой: таково в лучшем случае соотношение между общественным положением двух бывших одноклассников. Всякий раз, приезжая сюда на выходные, быть приговоренным в глазах Ивонны к роли бедного родственника Мариана. Даже Моника — она еще слишком мала, чтоб понимать иерархию ценностей, — будет с восхищением смотреть на ложное великолепие виллы, в которой царит ее кумир — пан Навара…

Что это за проклятие такое, что каждая моя попытка подняться заканчивается на столь малой высоте — будто домашний селезень вознамерился взлететь к звездам…

Дождались наконец владельца домика. Но тут возникли сложности: хозяин уже дал слово другому покупателю, надо ждать, не откажется ли тот, да и цена будет повыше, чем он назвал пану доценту Наваре… Требуй, требуй побольше, пускай эта недвижимость окажется не по карману Ивонне, мысленно внушал хозяину Камилл, хотя и делал разочарованный вид — Ивонна и догадываться не должна, до чего этот тип играет мне на руку…

Пора отправляться к автобусу — Люция всплеснула руками:

— А я-то ужин готовлю! Мариан, что же делать? Мариан кинул взгляд на часы, подумал.

— Сколько отсюда до Праги — девяносто, сто километров?

Он полистал в блокноте, заказал телефонный разговор с Прагой. По воскресеньям линии не так заняты, соединили его почти сразу.

— Коллега Гених, можешь ты оказать мне услугу, которая будет стоить тебе воскресного вечера в кругу семьи? Если б не экстренный случай, я не посмел бы тебя затруднять…

И он без краски смущения объяснил этот «экстренный случай»: бывшей его однокласснице Ивонне, которая гостит у него с дочкой и со старым другом писателем Герольдом, сделалось плохо, они пропустили последний автобус на Прагу, а завтра с утра им на работу, девочке в школу. Если Гених приедет за ними на своей машине, это будет все равно что оказать любезность ему самому, Мариану…

— Вот спасибо, коллега, я твой должник! Приготовлю большой бокал — ах, прости, ты за рулем, значит, просто рюмочку, а действие алкоголя парализуем инъекцией кофеина.

Он положил трубку, успокаивающим жестом приподнял руку.

— Порядок, Камилл! Судя по тону, Гених дважды щелкнул каблуками, польщенный тем, что может услужить мне; тем более, он представил кандидатскую…

Моника глаз не могла оторвать от Мариана: ночная поездка на машине в Прагу! Теперь ей тоже будет чем похвастать перед подружками в школе!

Гляди, хорошенько гляди, Моника: вот он, Великий Шеф, который все может, даже распоряжаться свободным временем подчиненных. Словом, на вершине карьеры… пардон, у самой вершины: ждет его еще эта профессура…

— Well, нам повезло, и надеюсь, ты одобришь его кандидатскую. Жалко, конечно, что мы испортили ему половину воскресной ночи, но so ist schon das Leben[89], как говаривали старые латинисты. Но ведь Гених — врач: так что у меня болит? Сердце, желчный пузырь?

— Как-нибудь сама сымпровизируешь, Ивонна. А то намекни, что ты в тягости, — он заговорщически подмигнул Камиллу.

Итак, ужин в доме богачей, да еще даровая доставка в Прагу, Оказывается, я тоже «у вершины», хотя всего лишь в качестве сопровождающего Мариановой гостьи. Ивонна возьмет меня в мужья и, возможно, будет считать наш брак просто переходной ступенькой к иной, более высокой вершине.

Великий Шеф Мариан. Зависть мне чужда: какие же чувства испытываю я к нему? Ненависть? Это было бы не только неоправданно, но и крайне несправедливо. Так что же? Скорее всего, при всем его дружеском великодушии, я его просто не люблю…

Крчма поймал себя на том, что расхаживает по квартире без всякой цели. От футляра с виолончелью, который давно не открывал, мимо гравюр восемьсот сорок восьмого года, исполненных патриотического духа, но давно не привлекавших ничьего внимания, к старому комоду; потом, вдоль другой стены комнаты, обратно. Когда проходит мимо бидермейеровской горки, в глубине которой местами ослепшее зеркало, то под его шагами — хотя и не такими уж резкими — на верхней полочке всякий раз слабенько дребезжит одна из черных уэджвудских чашечек.

Под вечер неожиданно позвонила Мишь, сказала — придет. Ничего особенного в этом не было, после развода с Марианом она уже не раз приходила. Но сегодня инстинкт подсказывал Крчме, что ее посещение будет каким-то необычным. Знакомое беспокойство, неудовлетворение: интуиция что-то подсказывает, но так смутно, что мы не способны прийти хоть к мало-мальски вероятному выводу.

Прежде всего он приготовил угощение для Миши. Что можно наскоро состряпать из домашних запасов, причем на уровне его кулинарного искусства? Рагу из курицы — половина тушки лежит в морозилке. Соус-пикант, с добавлением шампиньонов, небольшая баночка каперсов и даже оливки, стаканчик с ними он держит на какой-то неясный торжественный случай. Крчма, повязавшись передником, работал быстро и сосредоточенно. Так, главное сделано, остальное закончит с помощью Миши.