В шкафу скелет и крылья (СИ)

-  Нож, которым секретаршу зарезали, из отличного германского набора. Подобными небольшими, но очень острыми ножами мясники кости из туши вырезают - вошел между ребер как по маслу. Точно в сердце.

-  Хорошее знание анатомии могло помочь?

-  На маму-врача намекаешь?

-  Ну, будем считать, к слову пришлось.

-  Даже если бы резак просто в область сердца прошел - он бы все артерии там перерезал. Удар хороший, но нанести его могла и женщина, и человек просто понадеявшийся, что после таких ранений не выживают. Я тебя вот о чем спрашивал: по складу характера, по некоторым высказываниям Юлия способна возненавидеть кого-то до смерти?

Евдокия задумалась еще крепче, согнала на лоб морщинки...

-  Саша, Юля на поминках какой-то дряни наглоталась. Ходила словно зомби. Мне кажется, в таком состоянии она была не способна подняться к себе за ножом, зарезать секретаршу, а потом как ни в чем не бывало вернуться к Татьяне.

-  А может быть, как раз наоборот? Успокоительные пилюли помогли ей остаться для всех невозмутимой?

-  А зачем тогда убивать Эмму своим ножом? Канипалову убили на кухне, там других ножей навалом. Зачем Юлии подкидывать лишнюю работу адвокату? Зачем указывать на себя?

Ханькин откинулся на спинку стула и усмехнулся:

-  А из хитрости. Для объективного сомнения. Ведь получается, действительно - зачем? Зачем все так плотно сходится на Юлии? Она женщина умная, если б мужа убила, то не пошла б разыскивать случайного свидетеля-одноклассника, а алиби себе состряпала понадежнее. Секретаршу зарезала - а на фига своим ножом? Чем больше вопросов и загадок, Дуся, тем вероятнее сомнение возникнет и...

-  О чем базар? - За стол вернулся Паршин.

-  Да Юле твоей кости моем, - не стал увиливать капитан. - Евдокия уверена, что такая умная женщина, как Котова, не могла специально столько собак на себя навесить.

-  А ты как раз уверен, что именно исключительно умная женщина сможет работать под обоснованное недоверие в расчете на доброту присяжных-обывателей?

Ханькин красноречиво пожал плечами - детектив как будто подслушал часть его разговора с Дусей.

                                                      * * *

Разобиженная намеками Паршина на молочные зубы, Евдокия не пошла в университет разыскивать вероятного заболевшего препода. В «цитадель» тоже не отправилась. Боялась, что после ее многочисленных выступлений на следственном эксперименте на вахте в холле лежит записочка с фамилией «Землероева» и приказом - не пущать! Даже в том случае, если болтливая сыщица наврет, будто оставила на верхотуре любимую зубную щетку, ее с домработницей Люсей вниз переправят.

Дуся пошла в офис строительной фирмы Котовых, рыть землю по следам секретарши Канипаловой. У такой хваткой красотки, как Эмма, наверняка найдется парочка-другая подколодных подружек, способных вволю поболтать об убиенной - с «сочувствием», без протокола.

И прежде чем стучаться лбом в пуленепробиваемое стекло отдела регистрации посетителей, благоразумно позвонила Леонидову.

-  Станислав Натанович, не могли бы вы принять меня в офисе и представить сотрудникам? Я хотела бы...

Объяснять чего бы она хотела и почему заявится, Дусе не пришлось. «Какой-то там директор» был сама любезность и готовность. «Конечно, Евдокия, о чем разговор. Приходите, беседуйте, я окажу, поспособствую, представлю, дам приказ...»  Учтивость Леонидова распростерлась вплоть до личной встречи у конторки выписки пропусков. Евдокия чувствовала себя персоной ВИП, директор помогал снять шубку, секретарша уже и кофе в кабинет доставила...

-  Делайте все, что считаете нужным. - Огорошенный последними событиями Леонидов был слегка испуган. - Не могу просить вас держать меня в курсе дела, понимаю - тайна следствия, но... - Станислав скривился: - У нас такой коллапс назревает... Юленька отошла от дел, Коли нет... Господи, мне даже не верится, что это все когда-то кончится!

Леонидов взмахнул рукой, поправил немного сбившийся галстук.

-  Станислав, - в первые минуты встречи директор попросил Евдокию оставить отчества, - разрешите мне начать с вопроса вам?

Леонидов с готовностью кивнул.

- Вы не могли бы мне сказать, на каком этапе находились переговоры об объединении с фирмой Рощина?

-  Николай попросил Бориса сделать аудит, - кривя лицо, как будто собирается заплакать, бодро отрапортовал директор. - Аудит должна была делать фирма Закревской... Но окончательного решения не принял еще ни Борис, ни Николай - так что разговоры, разговоры...

-  Но разговор ведь шел об аудите? А это уже продвижение к консенсусу?

Леонидов пожал плечами:

-  Ядвиге принадлежит солидная часть фирмы Рощиных, без ее согласия на объединение все могло так и остаться на уровне болтовни. - Сам Стас был разведен много лет назад и оставался в твердом убеждении, что жены и бизнес должны пастись на разных лужках.

Дуся и директор еще немного поболтали о семье и «банде», прошлись по некоторым деталям субботней реконструкции.

-  Вы не могли бы мне сказать, с кем более всех здесь дружила Эмма? - в итоге спросила Евдокия.