В шкафу скелет и крылья

– Слушай-ка, а может, по такому радостному событию – Юлька очухалась! – и нам небольшой сабантуй сообразить? А, как думаешь?.. Налепим пельменей, «собачками» запьем…Посидим душевно…

Тата Котова поговорку «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок» признавала непреложной истиной, с крошечной оговоркой – сей «путь» ведет к нормальному мужчине. Уговаривать ее приготовить для любимого пельмени дважды не пришлось.

Леонидов сходил к Эдику и на всякий случай удалил того из дома (чтоб под ногами не путался) при помощи пятитысячной купюры.

Лоботряс мгновенно испарился из квартиры, поскакал прогуливать подарок в баре.

Валентин отсутствовал дома совершенно бесплатно.

Стас взял трубку городского телефона и, сказав Татьяне: «Совсем забыл, обещал Борису позвонить», дозвонился до приятеля. На обязательный вопрос «как дела, чем занимаешься?» ответил:

– Сижу у Тани, жду пельмени.

Многие года дружбы позволили Станиславу прилично изучить вкусы и реакции Рощина. Едва разговор коснулся обожаемых Борисом пельменей Татьяниного производства, он моментально оживился:

– А на нас с Ядей можно попросить? Я б тоже не отказался от десяточка пельмешек… Мы приедем?

Натанович изобразил смущение:

– Ну, как бы… я тут не хозяин. Таточка, – обратился к ловкой хозяюшке, – Боря с Ядей хотят приехать на пельмени. Можно?

Хлебосольная, слегка присыпанная мукой Танюша согласилась абсолютно предсказуемо:

– Конечно. Может быть, попозже и к Юлии зайдем, посмотрим, как она… Юлька, подвыпив, на болтовню потянется.

Исподволь направлять хорошо знакомых людей – легко. Стас прекрасно знал, что у Таты есть запас грейпфрутов, она пьет на диете фреш из этих фруктов. Знал, что, если затеяться с пельменями, Рощиным стоит только намекнуть – приедут, где бы ни были! Борис с ума по Танькиным пельменям сходит, легкая приманка. А чем больше в доме будет подозреваемых, тем больше поводов для разборок следователю и обоснованного недоверия присяжных. (Опасность попасть в лапы закона нешуточно беспокоит любого преступника.)

Леонидов улучил минутку, достал из холодильника два грейпфрута и в туалете аккуратно начинил их ядом.

Обтер придирчиво, положил в пакет и спрятал в тумбочке у входа.

Теперь оставалось только придумать, как заманить к этой тумбочке домработницу с грейпфрутами для верхнего этажа. Как вынудить ее оставить фрукты без присмотра и чем отвлечь Татьяну.

Как многорукий бог Шива, Тата колдовала на кухне: раскатывала большой пласт теста, накрывала форму для пельменей, ловко заполняла выемки фаршем. Леонидов подошел сзади, обнял за место, называемое талией, шепнул в ушко:

– Я могу чем-нибудь помочь? Хочешь, воды налью в кастрюлю, поставлю на огонь?

– Поставь, налей, – не отвлекаясь от процесса, согласилась Тата.

Леонидов наполнил водой большую кастрюлю, раскрыл дверцу ящика с приправами и, незаметно спрятав под пышным джемпером пакетик с лавровыми листочками, ошарашенно повернулся к хозяйке:

– Таточка, у тебя нет лаврушки.

Хозяйка огорченно всплеснула руками:

– Не может быть! Недавно покупала!

– Посмотри. Может быть, я не увидел?

Через тридцать секунд, как и ожидалось, Леонидов по просьбе Таты звонил Люсе на мобильный телефон:

– Люсенька, у нас тут катастрофа. Нет лаврового листа. Если ты еще в магазине, купи, пожалуйста, лаврушки, Боря просто обожает пельменный суп, а, как ты знаешь, без лаврушки – не тот цимус будет.

После слов «у нас тут катастрофа» какая женщина поскачет наверх отдавать какие-то грейпфруты на пропой, не заглянув предварительно к катастрофически расстроенным соседям?

Конечно никакая. Грейпфрутовое пойло может обождать.

Леонидов еще немножко покрутился на кухне. Вынул из шкафчика пищевую соду и спрятал ее под раковиной. Стас уже решил – дабы удалить двух женщин от магазинного пакета с грейпфрутами, рукой придется пожертвовать.

Как только Татьяна вышла из кухни на голос подошедшей Люси, Стас уронил в кипящую кастрюлю солонку и дико завопил.

Все последующие события просчитывались легче легкого. Обе женщины моментально прилетели оказывать помощь. Люся, не собиравшаяся проходить дальше прихожей, прибежала прямо в сапогах, оставив пакет с покупками на тумбе возле двери.

Леонидов тряс рукой и, непритворно морщась от дикой боли, скулил:

– А-а!! Тата, Люся, я уронил в кастрюлю солонку и машинально сунул руку в кипяток!!

«Какой кошмар, какая жуть, мужик на кухне как женщина на корабле – одна беда!» – в унисон причитали женщины и заполошенно собирались оказывать первую помощь.

– Тата, давай скорее соду! – командовал Леонидов. – Ожог надо присыпать содой, чтобы не было волдырей!

Тата металась между кухонных шкафов, разыскивая спрятанную Стасом под мойкой коробочку.

– Люся! – прикрикнул Леонидов. – Беги к себе, принеси соду, она лучше всего помогает! Мигом! Одна нога здесь, другая там – у меня рука жутко болит!! – Пришпоренная до одури домработница забыла, разумеется, о покупках и умчалась к месту работу, в квартиру старших Котовых. – Тата! – приказывал Стас. – Посмотри в аптечке, есть ли у тебя стерильные бинты и что-нибудь против ожогов?!