В Школе Магии Зарежья

— Бегите! — с диким лицом взревел Литирэль. Мы, не задумываясь, развернулись и понеслись обратно. Тут надо заметить, что эльфы повели себя очень храбро, нас не бросили, хотя бегать могли гораздо быстрее, чем нетрезвые школяры, помогали и поддерживали нас, когда мы оскальзывались или запинались. Наконец мы кучей выбежали обратно на улицу с трактиром, где Адамант меня чуть ли не пинком отправил вверх по улице, рядом его товарищи проделали то же самое с моими товарищами. Мы послушно побежали в заданную с ускорением сторону. На бегу я оглянулась. Лавина гномов заворачивала в противоположном от нас направлении, а перед ними, стремительно увеличивая разрыв, легко бежали стройные высокие фигуры...

Воссоединение с сознанием было жутким. В голове словно перекатывалась груда интенсивно болящих валунов, каждый из них старался переболеть друг друга и раскалываться как можно сильнее с любым движением головы. Во рту язык присох к небу.

Я с трудом разлепила глаза и не поняла, где нахожусь. Нет, поймите меня правильно, дверь-то была очень даже знакомая, но вот мрачные серые стены, нары вдоль них на полу, скудность освещения ввиду единственного забранного решеткой слепого окошечка под потолком, в которое лилось хмурое утро, а также невеселые друзья рядом вызывали определенные вопросы.

— О! Очнулась, — хмуро поприветствовал меня Маркус, привалившись к чьему плечу, я и сидела-лежала.

— Где мы? — еле слышно просипела я. Сапень, угрюмо сидящий напротив, пытливо взглянул мне в глаза:

— Угадай с трех раз.

А Маркус вдумчиво проговорил:

— В неволе солнышко краснее,
В неволе ярче травка на лугу.
Кротом я жить в темнице не сумею,
Я юркой ящеркой сбегу!

— Мы что, в тюрьме? — не знаю, чему я удивилась больше: тому, что мы в каземате или способности Маркуса декламировать стихи, пребывая в диком похмельном состоянии. Порывисто села и схватилась за голову: — О-о-о! Подайте мне того, кто изобрел алкоголь. Искренне пожелаю ему всю жизнь испытывать такие муки. У нас есть пить?

Маркус только хмыкнул. Я ужаснулась, пить сразу захотелось еще сильнее.

— А чего это мы в тюрьме? — поинтересовалась я спустя минуту.

— А ты что же, не помнишь? — слегка удивился мрачный Лорг, сидящий рядом с Сапнем.

— Нет, — немного подумав, честно ответила я.

— А ты вообще что-нибудь помнишь? — спросил Сапень. Я опять подумала и сказала:

— Да.

Парни помолчали.

— И что именно? — не выдержал первым Кафык, сидящий рядом с Лоргом.

— Гномов. Много гномов, — постановила я. Парни задумались.

— Это когда? До квартала или после? — спросил Кафык у Лорга.

— Какого квартала? — заинтересовалась я и нахмурила лоб: — Эльфы...

— А, тогда понятно, — вздохнули парни с некоторым облегчением.

— Нет, ты и правда не помнишь, как мы громили гномий квартал? — не поверил Маркус и сел поудобнее, развернувшись ко мне.

— Гномий... квартал?! — у меня глаза полезли на лоб. Я усиленно попыталась хоть что-нибудь припомнить, но в памяти был черный провал. Взглянула на сидевшую рядом Тамарку, думая, что парни меня разыгрывают, помятое и хмурое Томкино лицо кивком подтвердило: не врут. Все с интересом наблюдали за моими мысленными потугами. Сейчас это было единственное развлечение. — А зачем мы это делали? — тупо вопросила я.

— Потому что когда мы убежали достаточно далеко и остановились отдышаться, кто-то предложил пойти и все-таки отомстить гномам, — уныло поведал Лорг.

— И кто же это предложил? — спросила я, имея кое-какие смутные подозрения на этот счет и втягивая голову в плечи.

— Никто не помнит, — ответил Сапень, почему-то буравя меня взглядом. А я впервые порадовалась провалу в памяти.

— Эх, жаль я ничего не помню, а то обязательно бы сказала вам, кто был тот глупец, — расслабляясь и расправляя спину, искренне посетовала я. — И как это происходило?

— Что, погром? — хмыкнул Кафык. — Никак. Ввалились в гномий квартал, выбили стекла в первом попавшемся здании, затем сломали чей-то забор. На нашу беду первым зданием оказалось местное Охранное отделение. А может и на счастье. Нас гномы как раз собирались бить за сломанный забор и сарай, на который этот забор рухнул, когда нас у них изъяли Охранники. Достанься мы гномам, они бы нас сильно живыми после вандализма-то не выпустили. У них очень строгий кодекс чести и это их «Подгорное уложение» тоже, и если бы они устроили самосуд, — Кафык провел пальцем по горлу. — Быть нам сильно битыми и поломанными, что тот забор.

— Ужас, — вяло пробормотала я. Жажда была просто непереносимой. Я потянулась за палочкой, чтобы хоть как-нибудь снега через окно слевитировать.

— Не ищи, у нас их отобрали, — грустно сказала Тамарка, искоса наблюдая за моими действиями. Это да, почти в каждом Охранном есть свой, как правило боевой, маг, чтобы было что при задержании противопоставить магам-правонарушителям. Наверное, такой нас и обезвредил, хотя, сомневаюсь, чтобы сие ему трудно далось.

— Изверги, — констатировала я. — И что с нами теперь будет?