Читаем В штабе гвардейской дивизии полностью

Вскоре к совхозу с юго-востока подошли батальоны других частей дивизии. Гарнизон противника попытался оказать сопротивление, однако врагу не удалось выдержать натиск наших подразделений, и он стал отходить на Зеленое. Первая же автомашина с гитлеровцами подорвалась на мине. Отступающие за ней солдаты кинулись в стороны, но попали под огонь наших пулеметов и автоматов. К исходу дня гарнизон противника в совхозе был почти полностью уничтожен. Лишь небольшим его остаткам удалось отойти на Зеленое. Враг бросил в совхозе 15 орудий разного калибра, около 20 пулеметов, до 100 противотанковых ружей, 5 исправных автомашин и много другого оружия и военного имущества.

Боевые действия продолжались всю ночь и весь день 20 февраля. Все эти долгие напряженные часы никто из офицеров штаба не сомкнул глаз. Представители оперативного отделения почти непрерывно находились в полках и батальонах, оказывая помощь командирам и штабам, контролируя выполнение приказов комдива, и в то же время успевали в ночное время разрабатывать и оформлять всю оперативную документацию. Постоянно собирали данные об обстановке, докладывали их генералу Тихонову и в штаб корпуса.

Надо отдать должное нашим связистам, которые в самой сложной обстановке всегда обеспечивали непрерывную и устойчивую связь.

К исходу 20 февраля 55-й и 60-й полки завязали бой за Зеленое, а 57-й за станцию и крупный населенный пункт Кагановичи. Эти пункты гитлеровцы подготовили к прочной и длительной обороне, используя их как форпост, прикрывающий Кривой Рог с юго-востока. Все мы понимали, что взять эти населенные пункты будет нелегко. Успех боя во многом зависел от эффективности подавления артиллерией огневых точек противника, инициативы командиров, стремительности и дерзости атак.

В ночь на 21 февраля боевая задача была доведена до всего личного состава. Как всегда, большую роль сыграл в этом партийно-комсомольский актив. Каждый твердо знал: через поселок Зеленое лежит путь к центру Кривого Рога.

Подготовка к штурму пригорода велась тщательно и скрупулезно. Для удара с флангов и тыла Тихонов приказал от каждого полка направить специальные отряды добровольцев. Всю ночь по оврагам, карьерам и глубоким выемкам без шума, обходя опорные пункты, пробирались отряды в тыл врага.

Атака началась в 5 часов 30 минут 21 февраля. Едва рассвело, орудия, поставленные на прямую наводку, дружно ударили по огневым точкам, а гаубичная артиллерия нанесла удар по позициям артиллерии и минометам врага.

Стремительно бросились в атаку стрелковые подразделения.

По приказу генерала Тихонова я еще до начала наступления прибыл на НП командира 57-го полка и убедился в блестящих командирских качествах подполковника И. А. Гугина. Когда первый батальон встретил упорное сопротивление неприятеля с фронта, Иван Андреевич приказал второму обойти станцию Кагановичи и внезапно ударить во фланг. Одновременно он подал сигнал открыть огонь отряду младшего лейтенанта М. П. Кичаева, просочившемуся ночью к северной окраине села. Действия подразделения полка и артиллерии были четко согласованы, и их внезапный стремительный удар с трех сторон ошеломил врага, который, боясь окружения, почти без боя оставил железнодорожную станцию и стал отходить в поселок Кагановичи. Но там уже вели бой отряд Кичаева и второй батальон капитана И. Я. Пелевина.

Во второй половине дня поселок Кагановичи был в наших руках. Не останавливаясь, гвардейцы продолжали наступать к станции Мудреная, вдоль железной дороги, восточнее которой в крупном населенном пункте Долгинцево вели тяжелые бои части 195-й стрелковой дивизии нашего корпуса и части 28-й гвардейской дивизии 82-го стрелкового корпуса 37-й армии. 57-й полк вынужден был развернуться на восток и помочь соседям справиться о отходящими из Долгинцево подразделениями противника. К исходу дня этот населенный пункт был тоже освобожден, и полк возобновил продвижение к станции Мудреная.

На другом фланге дивизии, по рассказу полковника Замотаева, находившегося весь день в 60-м полку, боевые действия развивались следующим образом.

Пулеметные точки в каменных домах на юго-восточной окраине поселка Зеленое были сразу же уничтожены метким огнем нашей артиллерии. Особенно отличились командиры орудий старшина А. С. Копылов, сержанты А. М. Бургонский, П. Д. Квашнин, А. К. Поливода, А. П. Кузьмин. Последний в тот день уничтожил три огневые точки, пять автомашин и до полутора десятка гитлеровцев.

Передовые роты батальонов, не встретив сильного сопротивления врага, ворвались в поселок и с ходу захватили первые улицы. По мере их продвижения к центру противодействие гитлеровцев усиливалось. Там противник использовал каменные дома. Стремясь не допустить разрушения жилых зданий, комдив приказал выбивать из них врага гранатами. А между тем начались сильные контратаки. Враг бросил до батальона пехоты при поддержке семи танков.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Биографии и Мемуары