В сиянии

      Я сам был сырой и стоически терпел холод. Ветра не было совсем, это нас спасло. Девушка молчала, она либо доверяла мне, либо у неё не было другого выбора, как следовать за мной. Чтобы не переохладиться, мы перешли на лёгкий бег. Стало значительно теплее. Вдруг я заметил, как в траве между остатками снега, впереди шарит на коленках какой-то офисный работник.

      Будто просыпал горсть бисера и теперь силится его собрать, не жалея брюк и себя. В его руках, изредка что-то поблескивало. Человек закончил сбор и встал. Вдруг из подлеска впереди нас, отделилась человеческая фигура в камуфляже и вскинула винтовку с длинным глушителем на конце. Я предугадал дальнейшее развитие событий и быстро прикрыл рот девушки. Без предупреждения, незнакомый военный произвёл в него четыре придушенных выстрела. Девушка хотела вскрикнуть, но я так плотно зажал ей рот, что она чуть не задохнулась. Я отпустил её, сделал большие глаза и приложил палец к своему рту.

      Дальше, камуфляжный качественно обыскал тело. Вынул всё у него из карманов и переложил в свои подсумки. Затем ушёл в противоположном направлении, откуда появился. Мы, не теряя времени продолжили движение, ещё глубже идя по краю подлеска, чтобы исключить возможности нашего обнаружения. Впереди на краю дороги, на боку лежал опрокинутый фургон. Не опуская дробовик, я один подошёл к нему, посмотрел на содержимое крытого багажного отделения и вернулся. Через сто метров, нам попалась заброшенная башня квадратной формы.

      Может быть когда-то давно, это был наблюдательный пункт. Мы зашли в неё, ржавая, но достаточно толстая дверь оказалась открытой. С обратной её стороны имелся широкий сварной шпингалет, работающий по принципу затвора. Мы заперлись и стали подниматься наверх, по спиралеобразной лестнице у стены. К моему приятному удивлению, наверху башни была оборудована вполне уютная комната. Окна были плотно заколочены досками. Имелись лишь горизонтальные прорези для осмотра местности, но и те были прикрыты подобием штор. Простейшая кровать из досок, стол и печка с трубой, уходящей в железный потолок. Внушительный запах иссохшихся колотых дров и небольшой ржавый топор. Я быстро нарубил лучины, разжёг огонь и уже через двадцать минут, мы наконец-то согрелись, сидя почти вплотную к огню.

– Сейчас я приду, будь здесь.

      Я вернулся к тому лежачему на боку фургону. Посидел немного напротив, в кустах. Но никого не смог обнаружить. Тишина стояла почти абсолютная. Не теряя времени, я быстро подбежал к фургону, схватил две большие коробки и прибежал с ними в подлесок. По-прежнему никого. Повторил операцию ещё несколько раз. Затем перетаскал добытое в башню, а запершись перетаскал наверх. Последними, я принёс две двадцати литровые бутыли воды. Вскрыв коробки топором, мы принялись обедать самой разнообразной консервированной едой. Комната прогрелась так сильно, что мы сняли пиджаки. Я сам не особо словоохотливый собеседник, потому был не требователен к окружающим, в плане поддержания бесконечного и бессмысленного разговора. Думаю она придерживалась того же мнения. Постепенно я стал обсыхать. Тепло и уют напомнили мне о моём уютном домике на краю базы. Но не время расслабляться. Сунув в карманы несколько орехово-шоколадных батончиков, я дослал патрон в патронник и встал.

– Я пойду, узнаю, в чём дело. Постараюсь вернуться до темноты. Может, раздобуду нам тёплую одежду. Когда я приду, то кину три камня по макушке башни. Чтобы ты могла мне открыть дверь.

      Я ожидал, что она не захочет здесь оставаться и пойдёт за мной. Но когда я выходил, она впервые обмолвилась.

– Я за тобой закрою, – я не ожидал её ответа и сам не нашёлся, что ответить.

      Она доверительно посмотрела мне в глаза и закрыла за мной дверь. Я специально не стал сильно наедаться, чтобы не чувствовать отупляющую сытость, но заедая стресс, я всё равно немного объелся. Чтобы немного расшевелиться, я заложил ржавыми бочками вход, чтобы придать башне ещё более заброшенный вид. Но и без него серый бетон поросший мхом и метал покрытый старинной бурой ржавчиной, лучшая маскировка. Дверь открывается внутрь, так что она сможет покинуть башню в случае чего. Никому и в голову не придёт залезть сюда по собственному желанию. Мы другое дело, у нас не было выбора.

      На мне по-прежнему была достаточно кричащая одежда, поэтому я продолжил идти вдоль подлеска. В голове у меня был примерный план-схема всей ВНБ. Я хорошо изучил его на стене, когда провёл много времени в чужом кабинете, за железной дверью. Впереди меня были две широкие прямоугольные площадки, густо поросшие травой, но без деревьев. Я вступил на первую. Асфальт. Очень давно, здесь было что-то вроде вертолётной площадки для посадки. Потому, рядом стоит эта башня, в которой я оставил незнакомку. Надо было спросить её имя.