Читаем В Сирии и Ливане полностью

Так, в том же и" в 1 последующих выпусках- прозвучало'! сообщение о нападении на - автобус с оккупантами, следовавший из Бейрута в Израиль. До сведения слушателей было доведено, что в автобусе находились воениослужащне-резервисты в возрасте от 18 до 48, лет. И возраст погибших, и другие- подробности их биографии назывались явно в расчете на то, чтобы вызвать у зарубежных : слушателей сострадание. Но никто не клюнул на дешевую приманку, нигде не раздалось сочувствующих голосов. - -

И тогда возмущенный «Голос Израиля» начал обвинять... мировую общественность в отсутствии объективности? мол,

БС

когда, речь, шла о палестинцах, погибших, в лагерях -Сабра и Шатила, была волна протестов и осуждения, а здесь..-. Что может быть кощунственнее такого сравнения? Поистине- нужно лишиться всякого чувства меры, чтобы решиться на -подобные параллели.

«...Сионистские правящие круги Израиля начертали на своем знамени национальное высокомерие, ненависть- « 'другим народам, особенно к арабским,-— говорит Генеральный секретарь ЦК Коммунистической партии Израиля товарищ Меир Виль-пер— Они вступили в стратегический соЙз с США, напрай-яенный против коммунизма, против Советского Союза, против движений за национальное и социальное освобождение на Ближнем Востоке, в Африке, Азии и Латинской Америке... Трудно было- даже предположить, что правители Израиля, претендующие на то, чтобы говорить от имени еврейских масс всего мира, -пойдут на такие ужасные преступления в Ливане.'И это после того, что. пришлось пережить евреям в Европе в годы второй мировой войны! Своими действиями израильские правители оскверняют память миллионов евреев, уничтоженных фашистами. Преступления в Ливане вызвали возмущение общественности во всем мире и в самом Израиле».

Примечательно свидетельство общественной деятейьннЦы Израиля Тамар Гожански. «Когда полковник Эли Гера, —; говорит- ома в интервью французской газете 1 «Ви увриер», — отказался отдать приказ об оккупации Западного Бейрута, его немедленно уволили из рядов армии. Однако его не стали судить, так как это произвело бы в армии впечатление разорвавшейся бомбы и потрясло бы даже высших офицеров.

В тот же день мой сын отказался идти на фронт. Его просьбу отвергли, оставив ему лишь следующий выбор: либо фронт, либо тюрьма. Он решил, что лучше уж тюрьма. Суд вынес ему приговор. Он должен еще раз предстать перед военным судом: ему грозит новый приговор,,»

Либо фронт, либо тюрьма,. Что и говорить; выбор -столь же , ограниченный, сколь и зловещий. Есть над чем задуматься, тем, к кому обращаются; сионистские зазывалы, склоняя их к выезду. на «землю обетованную». Предостережения матери израильского, солдата звучат; весьма убедительно. л

Но тщетно ожидать, что представители таких, реалистично мыслящих- слоев израильского общества, понимающих- вСю пагубность для страны авантюристической политики правящей верхушки, получат доступ в радиостудию, на страницы газет.

> Эфир нередко наводняется - победными реляциями, вое таги

летаем' ’«подвигов» израильского воинства, ■ достоинств техники и 'оружия, которыми оснащена армия агрессора; Эпитеты здесь, разумеется, употребляются самые громкие: «Феноменальный успех» (это об итогах ' войны); «Непревзойдённые в мире» (об образцах оружия); «Не знающие себе равных» (об'офицерах). И в таких- тонах'—- обо всем, что касается армии, покрывшей себя несмываемым позором. 114

Армия оборойы Израиля — так именуются в передачах во-обуженные силы- сионистского Государства. Хотя 'всем- известно; Пто с первых дней своего существования эта армия зарекомендовала себя только как армия разбоя и агрессии. И здесь неприкрытая демагогия и лицемерие.

1 !ИТот факт, что израильская армия служит'инструментом'насилия,'’осуществления экспансионистских планов правящей верхушки Тель-Авива, выступающей в роли исполнителя воли американского империализма, пользующейся его неограниченной Поддержкой, в передачах, конечно, замалчивается. Истинная сущность этой армии, ее кровавое лицо маскируются высокопарными1 словами о какой-то особой исторической миссии, об освободительной (?!) функции.

11 Но как бы ни изощрялись радиоврали, правда пробивает себе дорогу. А она, в частности, заключается в том, что агрессия Израиля в Ливане обернулась для него серьезным морально-политическим поражением, что израильская армйя понесла такие потери в живой силе и технике, которых она не знала ранёе.

Все радиопрограммы густо Замешаны на махровом сионизме. Через каждую передачу в прямом или замаскированном' виде протаскивается мысль о «превосходстве» еврейской наций над Всеми другими, о её праве на особое к себе отношение. ЧёгО, например, стоит такое «открытие»: «Итальянские евреи более итальянцы, чём сами итальянцы...» Дальше, как говорится, и ехать некуда.

Сионистские амбиции достигают таких размеров, что радиодиверсанты «замахиваются» даже на своих могущественных покровителей из-за океана. Недавно, например, в одной из передач прозвучало; «Вклад Израиля в безопасность США больше, чем вклад США в безопасность Израиля». /

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотечка «Красной звезды»

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Отто Шмидт
Отто Шмидт

Знаменитый полярник, директор Арктического института, талантливый руководитель легендарной экспедиции на «Челюскине», обеспечивший спасение людей после гибели судна и их выживание в беспрецедентно сложных условиях ледового дрейфа… Отто Юльевич Шмидт – поистине человек-символ, олицетворение несгибаемого мужества целых поколений российских землепроходцев и лучших традиций отечественной науки, образ идеального ученого – безукоризненно честного перед собой и своими коллегами, перед темой своих исследований. В новой книге почетного полярника, доктора географических наук Владислава Сергеевича Корякина, которую «Вече» издает совместно с Русским географическим обществом, жизнеописание выдающегося ученого и путешественника представлено исключительно полно. Академик Гурий Иванович Марчук в предисловии к книге напоминает, что О.Ю. Шмидт был первопроходцем не только на просторах северных морей, но и в такой «кабинетной» науке, как математика, – еще до начала его арктической эпопеи, – а впоследствии и в геофизике. Послесловие, написанное доктором исторических наук Сигурдом Оттовичем Шмидтом, сыном ученого, подчеркивает столь необычную для нашего времени энциклопедичность его познаний и многогранной деятельности, уникальность самой его личности, ярко и индивидуально проявившей себя в трудный и героический период отечественной истории.

Владислав Сергеевич Корякин

Биографии и Мемуары
Савва Морозов
Савва Морозов

Имя Саввы Тимофеевича Морозова — символ загадочности русской души. Что может быть непонятнее для иностранца, чем расчетливый коммерсант, оказывающий бескорыстную помощь частному театру? Или богатейший капиталист, который поддерживает революционное движение, тем самым подписывая себе и своему сословию смертный приговор, срок исполнения которого заранее не известен? Самый загадочный эпизод в биографии Морозова — его безвременная кончина в возрасте 43 лет — еще долго будет привлекать внимание любителей исторических тайн. Сегодня фигура известнейшего купца-мецената окружена непроницаемым ореолом таинственности. Этот ореол искажает реальный образ Саввы Морозова. Историк А. И. Федорец вдумчиво анализирует общественно-политические и эстетические взгляды Саввы Морозова, пытается понять мотивы его деятельности, причины и следствия отдельных поступков. А в конечном итоге — найти тончайшую грань между реальностью и вымыслом. Книга «Савва Морозов» — это портрет купца на фоне эпохи. Портрет, максимально очищенный от случайных и намеренных искажений. А значит — отражающий реальный облик одного из наиболее известных русских коммерсантов.

Анна Ильинична Федорец , Максим Горький

Биографии и Мемуары / История / Русская классическая проза / Образование и наука / Документальное