В сладостном плену

И все же, несмотря на все сложности предстоящей жизни, ее настоящее было воплощением радующей простоты, особенно если сравнивать его с душевными травмами предшествующих недель. Ежедневные занятия Бретаны были привычны и знакомы, а то, что она успешно справлялась с ними, не могло не доставлять чувство удовлетворения. Она чувствовала себя более спокойной и уверенной, чем до прибытия на этот отдаленный остров в Северном море.

Дикая свекла и капуста! Хотя Бретана и благодарна судьбе за то, что эта имевшаяся в изобилии пища позволила ей выжить в течение нескольких первых одиноких дней на острове, все же теперь она хотела попробовать и других овощей.

Однажды, когда Торгун отправился на охоту за перепелами, ставшими их обычным рационом, Бретана тоже вышла из дому и пошла по лугу. К своей радости, она попала на незнакомую тропинку и пошла по ней, надеясь обнаружить в новых местах что-нибудь новое и съедобное. Она увидела какие-то побеги, показавшиеся ей пригодными для стола. Бретана наклонилась, чтобы сорвать таинственное растение и обнаружила под ним нечто другое и явно несъедобное.

— Не трогать! — раздался голос Торгуна с дальнего конца луга. Бретана увидела викинга, стремительно идущего к ней. Лицо его было таким злым, которое до этого она видела только однажды в Глендонвике, когда сильно ударила его по ноге.

В страхе она быстро встала. Он смотрел так, как будто собирался убить ее на месте.

— Никогда, слышишь, никогда не трогай этого!

Их не должен касаться дневной свет! Бретана прямо-таки остолбенела.

— Но ведь это всего лишь осколок скалы — озадаченно возразила она. — Я думала, что растение, которое скрывает его, может пригодиться нам на ужин.

— Это не просто часть скалы, — ответил Торгун, уже не так свирепо. — На ней руны.

— Как ты сказал, ру…

— Руны. Вряд ли это слово можно перевести на язык саксов. Это такие черточки, часто вырезаемые на камне, а иногда на дереве. Через них проявляется могущество Одина.

— Ты действительно веришь, что камни обладают какой-то силой? — Бретана пристально посмотрела на гладкую гранитную поверхность, а про себя подумала; «Да что с них взять, с этих дикарей-язычников»— На нижней стороне камня, который ты чуть не повернула к солнечному свету, находятся эти руны, письмена, обладающие огромной магической силой. Судя по расположению, это наверняка памятник погибшим викингам. Такие руны вырезаются в темноте и предохраняются от солнечных лучей. Их тайна доступна только мертвым, а ты едва не осквернила их.

— Так ты веришь, что этот кусок скалы наделен какой-то колдовской силой? — Это показалось Бретане полной нелепостью. Она чуть было не рассмеялась, однако видя, сколь серьезен Торгун, вовремя сдержалась.

— Никакого сомнения, миледи, именно так.

— Наверное, источаемая им колдовская сила заставила тебя наделить камень необычными свойствами. Даже если он увековечивает память мертвых викингов, все же это не более, чем простая резьба по камню.

— Вряд ли. Руны вырезаются только воющими людьми.

— А я-то думала, что воют только волки. На лице Торгуна появилось злое выражение.

— Это наши священнослужители, которые посвящены в магию рун. Их сила всегда заключена в камнях, и только они могут заставить ее действовать. Даже сам Один не способен вызвать такую силу. Он лучше извещает нас об этом. Разве у саксов нет ничего подобного?

Прежде чем ответить, Бретана задумалась.

— Есть, наверное, какие-то реликвии, но христиане не поклоняются камням.

— Я слышал, что некоторые твои соплеменники обращают свои молитвы к деревьям.

Бретана знала, что это правда. Люди, живущие на болотах и не обращенные в истинную веру, и в самом деле обожествляют силы природы. Но это ересь, которую ее приучили ненавидеть.

— Вряд ли их можно назвать моими соплеменниками. Они язычники.

— Как викинги, — добавил Торгун. Он хотел лишь подчеркнуть, что есть такие саксы, вера которых сильно отличается от убеждений Бретаны. Он видел, что она обдумывает это возражение.

— Тот, кто не почитает одного истинного Бога, — богохульник. А разве вы не поклоняетесь множеству Богов? — Хотя на лице Бретаны по-прежнему отражалось негодование, Торгуна ободрило ее любопытство.

— У нас столько Богов, сколько нам нужно для наших повседневных дел. Один — это создатель всего сущего и он же наблюдает за порядком вещей. Он правит из небесного замка Валгаллы, сидя на троне, который называется Клидскьяльф. Есть еще почти тезка Тор, Бог простых людей, и Улл, направляющий в цель стрелу моего лука. Эти и множество других Богов образуют группу так называемых асов. Ванир, еще одна группа, включает Ньерда и Фрея.

— А что делает Фрей? — Как ни странно, но Бретане и в самом деле было интересно узнать о пантеоне скандинавских богов.

Торгун замялся. Разговор принимал оборот, к которому он не стремился, но ведь она сама спросила.

— Фрей — Бог удовольствий.

— Таких, как танцы?

— Ну да, но танцы особые.

— Что ты имеешь в виду?

— Это Бог удовольствия, которое дают друг другу мужчина и женщина.

— О! — Бретана почувствовала, что краснеет.