В собачьей шкуре

— Ваша Светимость, — сказала она высоким холодным голосом, — если вы меня не отпустите, я буду вынуждена повредить эту вашу жалкую планету.

— Только попробуй! — пробормотала Земля.

При этих словах Сириус вспомнил, как Земля заинтересовалась тем, что можно сделать с его Спутницей с помощью Зоаи. Он понял, что Земля на самом деле не отказывается помочь ему найти Зоаи, надо только правильно об этом попросить.

— Почему ты прячешь Зоаи? — спросил он.

— Потому что оно оказалось у самого несчастного из моих детей, — сказала Земля. — Он надеется, что Зоаи может ему помочь, и я тоже. Но я не могу сказать тебе, кто он, потому что так велят законы, управляющие его бытием. И ты об этом тоже знаешь. От его пса.

Длинная шерсть на спине Сириуса так вздыбилась, что коснулась влажной глины.

— Ты имеешь в виду Йеффа? Но он мне ничего не сказал.

— Он сказал тебе закон, — сказала Земля и почти слово в слово повторила то, что сказал Йефф: — Никто не может ничего спрашивать о Хозяине Йеффа, кроме тех, кто бегал с его псами и разделял их обязанности.

Услышав эти слова от Йеффа, Сириус не придал им никакого значения. Но теперь, когда Сириус понял, что Земля хочет помочь ему найти Зоаи, но не может прямо сказать ему, где оно находится, они звучали почти обещанием.

— Ты хочешь сказать, что если я пробегусь с холодными собаками, то смогу заключить с твоим ребенком сделку ради Зоаи?

— Сможешь, — сказала Земля. — Законы, управляющие его бытием, позволяют ему заключать сделки.

— Почему его бытием управляют такие законы? — спросил Сириус.

— Бытием всех моих темных детей управляют очень строгие законы, — ответила Земля. — Иначе Солнце не позволил бы им существовать.

В ее словах звучала такая печаль, что в любое другое время Сириус положил бы нос на лапы и задумался. Но снаружи доносился сердитый голос его Спутницы, а голос Солнца бился об него, как бьется пламя в горне. А хозяин норы с резким рычанием приближался к Сириусу.

— Я думаю, тебе пора идти, — сказала Земля.

В норе появилась острая морда животного с оскаленной пастью. У животного тоже были зеленые глаза и крепкие белые зубы. Мех у животного был красно-рыжим. Сириус был крупнее хозяина норы, но тот все равно собирался разорвать его на части.

— Кто это? — спросил Сириус у Земли.

— Убирайся отсюда, пес! — прорычало существо. — Как ты смеешь сидеть в моей норе!

— Это лисица, — сказала Земля. — Лисица, извини, но я хочу, чтобы ты помогла этому псу. Проведи его через свою нору и покажи ему другой выход.

— Нет! — сказала лисица. — У меня там лисята, и он подойдет к ним только через мой труп!

— И много твоим лисятам будет толку от твоего трупа? — спросила Земля. — Не делай глупостей.

— Я обещаю не трогать твоих детей, — сказал Сириус.

— Нет. Ты придешь потом с людьми, лопатами и другими собаками, — рявкнула лисица. — Я знаю собак.

— Что ты, никогда, — сказал Сириус.

— Это на самом деле вовсе не пес, — сказала Земля. — Посмотри ему в глаза.

Нехотя, оскалившись, лисица изогнула спину и посмотрела снизу вверх на Сириуса.

— Да, я вижу, — сказала она. — Но и не лиса. Кто же он?

— Существо совершенно другого порядка, прибывшее издалека, — сказала Земля. — А теперь проведи его через нору, пока не пришло еще одно такое же существо и не подожгло тебя, его, твоих лисят и, возможно, весь лес.

Напряженно и неохотно лисица повернулась и направилась обратно вниз.

— Поторопись! — сказала она Сириусу, взмахнув у него перед носом белым кончиком хвоста. — Я хочу, чтобы ты отсюда поскорее убрался.

Сириус протиснулся следом за ней. Лаз опять сузился. Отвратительный запах еще усилился. Сириус чихнул. Он хотел встать и потянуться, но было слишком тесно. Если бы Сириус не знал, что вокруг него Земля, он бы запаниковал.

Наконец лисица выбралась в более светлое и теплое место — в глиняную пещеру с выходом, ведущим вверх на ясный солнечный свет. В лучах солнца пятне кувыркались несколько пухлых веселых лисят. Сириусу они показались милыми и веселыми, и ему захотелось остановиться и поиграть с ними. Лисята почуствовали по отношению к нему то же самое и побежали к нему, взволнованно повизгивая и, видимо, решив, что он — что-то вроде доброго дядюшки.

Лисица яростными шлепками отогнала их в сторону.

— Не приближайтесь к нему! А ты, — сказала она Сириусу, — только прикоснись к волоску на хвосте одного из них, и я вырву тебе глотку!

— Я тебе сказал, что не причиню им вреда, — возразил Сириус.

— Может быть. Но нельзя, чтобы они сочли пса дружелюбным созданием, — рявкнула лисица. — Я бы оказала им этим плохую услугу! Иди вверх к этому выходу. Он ведет на другую сторону леса. — Когда Сириус высунул голову в освещенную солнцем дыру и плечи, лисица добавила: — Справа есть ручей, где ты можешь напиться.

После всей этой беготни Сириусу ужасно хотелось пить.

— Это очень мило с твоей стороны, — отозвался он, вытаскивая из дыры задние лапы.

— Нет. Я просто хочу, чтобы ты поскорее убрался отсюда, — рявкнула лисица. В ее голосе звучало все напряжение, в котором постоянно живут дикие звери.

Глава 12