В Советском Союзе не было аддерола

Теперь я помню Игоря. Да, Игорь – вожатый в летней школе на Брайтон-Бич, куда меня отдают каждый год родители, чтобы я не скучала дома и не зачастила на Манхеттен морально разлагаться. Родители думают, что их дети читают русскую классику и дифференцируют функции, – а дети в это время устраивают пикник с чипсами в Централ-парке и пытаются подражать своим американским сверстникам: делиться на группы из крутых и не очень, не общаться друг с другом до конца лета и тихо друг друга ненавидеть, тоже до конца лета.

В таких случаях всегда есть девочка-другая, которая хочет стать королевой. Да, это была Жанна. Она была самой старшей из всех, high school senior[22], и право возраста неоспоримо позволяло ей претендовать на роль королевы.

* * *

– Мона? Мона? Мона?

– Мона?

– Мона? Мона? Мона? Мона? Мона? Мона? Мона? Мона? Мона? Мона?

– Мона?

А я все никак не могла решить, с кем же я хочу быть.

– Ты кто? – спросила меня новая соседка, аккуратная девочка, которая ходила к тому же репетитору по скрипке, что и я, Моше Александровичу, и периодически сидела рядом со мной в его прихожей, дожидаясь старшую сестру, у которой явно были дела поважнее.

– Я Мона, – ответила я, решив не вдаваться в подробности.

– А что ты тут делаешь?

– Теперь я тут сижу. Я решила побыть немного с вами.

– Но мы не принимаем никого.

– Ну да, вы же не приемный пункт, вы школьная тусовка.

Она удивилась, но потом сказала:

– Ну ладно. Я Соня, помнишь, у Моше Александровича?

– Конечно, помню.

Мы довольно быстро поладили с Соней, и она ввела меня в курс дел королевского кружка.

Пожалуйста, перестань бояться.

* * *

Вопрос: Мона, скажи…

Нет, теперь моя очередь. Как люди борются с одиночеством? Другие люди испытывают одиночество? Все люди испытывают одиночество?

– Почему ты решила удалить фейсбук, Мона? Ты больше не хочешь общаться с другими людьми?

– Я больше не понимаю, как они существуют.

– Ты не могла бы поподробнее объяснить, что ты имеешь в виду?

– Это слишком сложно.

– Как тебя зовут, Мона?

– Нет, не получится.

Всего лишь перестань бояться.

* * *

С чего все началось?

* * *

Поговорим о движениях твоей души.

* * *

Мона.

Мона.

Мона.

Мона.

Мона.

Шум голосов, они все поют на разный лад, они выкрикивают, шепчут, выговаривают, называют мое имя каждый день по пятьдесят раз. Я только начинаю вспоминать, и в голове звенит – Мона, Мона, Мона… Мне нигде от них не спрятаться, но мне очень нужно вспомнить то, от чего они отвлекают: кто такая Мона? Кто такая эта Мона, которую они зовут?

* * *

Я рассердилась очень сильно, потому что так было нечестно.

Это было в столовой. Мы сидели за самым большим столом, конечно. С одной стороны – Жанна и Соня, а с другой – я. Вся столовая нас слушала.

– Нет, я буду здесь сидеть, – сказала я. – Я сама могу решить, с кем мне быть, и я решила быть здесь.

– Да, но королева – я! – уже кричала Жанна.

– Мы не выбирали тебя.

– Ой, – сказала Соня, про которую мы почти забыли, лицо у нее вдруг стало испуганное.

Нужно было идти на экскурсию, мы не договорили. Мне было как-то не по себе, потому что Жанна была на три года старше, и я не хотела ее сердить.

А с другой стороны – ну и что? Мне тоже будет семнадцать через три года. Все должно быть честно.

Соня в раздевалке встала рядом со мной, хотя я знала, что она всегда вешает куртку в другом конце коридора.

– Жанна говорит, что тебя уроет, – сказала она. Я пожала плечами, хотя внутри все сжалось.

– Не страшно тебе, Мона? – спросила Соня участливо. Не фальшиво-участливо. Не деланно. Я не стала говорить неправду:

– Немного страшно.

* * *

Школьный поход в кино.

– Пожалуйста, все постройтесь по парам! – крикнул Игорь. – Чтобы мы никого не потеряли по дороге! Мона Лемецкая, ты будешь в паре со мной.

Мы пошли в хвосте колонны.

– Слышал, у тебя конфликт с Жанной Молдашевой? – спросил Игорь.

– Я бы так не сказала.

– Зато я так слышал.

И он прочитал мне лекцию про женские драки. Я не всё запомнила, потому что плохо слушала; это было не про меня, я таким не занимаюсь. Запомнила про горло – потому что звучало ужасно. Я думала, что мне не пригодится эта информация.

* * *

– Мона, что ты тут делаешь одна?

– Я пытаюсь вспомнить.

– Что вспомнить?

– Что-то очень важное.

– Мона, сейчас три часа ночи. Ты должна спать.

– Хорошо, я иду. Сейчас, еще пять минут.

– Мона.

– Хорошо.

* * *

Настает утро, но теперь всё снова в тумане. Я забыла, где остановилась. Там было что-то еще, очень важное. Но теперь я потеряла дорогу.

* * *

– Мона, я слышала, что ты не спала сегодня ночью?

– Да.

– Мона, это неправильно. Ты должна спать, есть и соблюдать график. Нарушение режима для тебя очень вредно.

Почему мы все так много говорим? Мы очень много говорим, очень много шумим.

* * *

Кто я?

Кто я, пока мимо меня проходит время? Есть ли я, если оно не трогает меня? Есть ли я, если я существую вне его? Есть ли прошлое, если о нем не помнить или помнить частями?

Я не забыла.

Я не забыла.

Я не забыла.

Я просто плохо его вижу, всё как в тумане. Мне очень нужно вспомнить.

* * *

Ты еще здесь, Мона? Ты ведь все еще стараешься?

* * *

Жанна стояла прямо у входа в школу, прислонившись к стене и крутя в руках телефон.