В споре с Толстым. На весах жизни

Благодарю вас за письмо, дорогой Валентин Федорович, сегодня мы еще в Москве, и завтра вечером я еду в Петербург, а Ант<онина> Тих<онов>на еще останется. Ни веселого, ни интересного ничего в Москве не пережила и устала. Видно, в мои года уже все утомительно. Жму вашу руку.

С. Толстая

29. В. Ф. Булгаков – С. А. Толстой

4 марта 1914 г. Ясная Поляна

4 марта 1914 г.

Дорогая Софья Андреевна, шлю отчет. Начинаю его снова фразой: все обстоит благополучно. Как ни однообразно звучит эта постоянно повторяемая мною фраза, я думаю, Вам все-таки гораздо приятнее слышать ее, чем если бы я сказал: в Я<сной> П<оляне> не все обстоит благополучно…

Письма на Ваше имя:

1) напоминание от Об<щест>ва музык<ально>-теорет<ической> библиотеки в Москве о необходимости уплаты членского взноса,

2) англ<ийская> открытка от miss H. C. Wells. И представьте, письмо мисс Wells – с «I hope»¹! Я нарочно проверил.

Живу я все один. Но сегодня меня посетил Сережа Булыгин, которого я приглашал, будучи в прошлую субботу у Чертковых. Обедал, пил чай. Позже пришел еще один наш приятель, и мы слушали граммофон… Сейчас проводил их и под дождем вернулся назад.

Илья Васильевич передает откуда-то дошедший слух, что под Серпуховом произошло вчера крушение ночного пассажирского поезда, будто бы 5 вагонов разбито в щепы и будто бы – не знаю, насколько это верно – должна была с этим поездом ехать возвращавшаяся из имения Ал<ександры> Львовны Варвара Михайловна. Не знаю, так ли все это и что произошло, но все-таки жутко подумать, если несчастье…

Собственно, преждевременно не нужно бы ничего думать и говорить.

Ант<онины> Тих<онов>ны нет.

Пока до свиданья. Желаю всего хорошего и благополучного возвращения из дальнего Петербурга в тихую Ясную Поляну.

Ваш Вал. Булгаков

30. С. А. Толстая – В. Ф. Булгакову

7 марта 1914 г. Петербург

7 марта 1914 г.

Благодарю вас, дорогой Валентин Федорович, за ваши письма; я получила в Петербурге уже два с подробным описанием содержания полученных писем¹. Вы слишком добросовестно и подробно их излагаете; я вас просила перечитывать их только для того, чтоб не пропустить чего-нибудь выдающегося или очень нужного, но таких бывает мало.

Я рада, что у вас побывали ваши друзья, не так уж вам одиноко в Ясной Поляне. Антонина Тихоновна по-видимому загуляла в Москве, а я уже мечтаю о яснополянской тишине и рада буду вернуться к своим занятиям и жизни дома, хотя здесь все очень добры и любезны².

Сегодня сдала Венгерову свою автобиографию; он сделал замечание, что я не довольно пишу о возраставшей славе Льва Николаевича во времена появления в печати «Войны и мира» и «Анны Карениной», и слишком мало пишу о влиянии моем и участии в творчестве моего мужа. Просит написать еще главу в таком духе. Но я не чувствую себя способной это сделать; когда буду дома, попробую это сделать, не надеясь на успех.

Вернуться предполагаю во вторник в 12 часов дня в Тулу, куда и вызову по телеграфу лошадей. Кстати получу, может быть, и пенсию.

Ничего интересного еще не видала и не слыхала, о чем сожалею. Вижу родных и кое-кого знакомых старых. Здесь морозно, снег выпал и совсем не похоже на весну; вероятно, и у нас так же. Если Нина вернулась, поклонитесь ей от меня, а пока прощайте, до свиданья. Будьте здоровы и не унывайте.

Жму вашу руку.

С. Толстая

Сегодня приехал сюда Андрюша³ с семьей, но я его еще не видала.

31. В. Ф. Булгаков – С. А. Толстой

17 марта 1914 г. Ясная Поляна

17 марта 1914 г.

Многоуважаемая Софья Андреевна,

Работа по окончанию описания библиотеки, по-видимому, требует моего пребывания в Ясной Поляне. Ввиду этого я позволил бы себе заявить Вам, что согласен продолжать работу лишь в том случае, если бы Вы стали смотреть на меня только как на работника, не касаясь ни взглядов моих, ни убеждений, как частного человека, ни отношения моего ко Льву Николаевичу¹. Ибо иначе я не могу не оставить за собой полной свободы возражения на все то, с чем, по совести, я не соглашаюсь и на что отвечать молчанием, которое бы принималось за согласие, я также не нахожу достойным.

Независимостью своих суждений и своего положения я дорожил и дорожу, и расставаться с нею ни при каких условиях не считаю возможным.

Покорно прошу не отказать уведомить меня об отношении Вашем к этому письму.

Уважающий Вас

Вал. Булгаков

32. С. А. Толстая – В. Ф. Булгакову

17 марта 1914 г. Ясная Поляна

17 марта 1914 г.

Вы очень ошибаетесь, Валентин Федорович, что мысли и слова мои были обращены к вам; я совершенно не имела вас в виду и не считаю себя обязанной считаться с мнением посторонних. Я беседовала с Варварой Валерьяновной, и потому резкая речь ваша была для меня неожиданностью, тем более, что я не желала касаться ваших взглядов и убеждений, и не давала этим права возражать мне. Ведь вы начали с вашего негодования на мое упоминание о молебне¹. Ваше же полное непонимание меня и моего отношения к мужу я давно усмотрела в вас; оно мне и не нужно.