В Средиземье бардак.

Гондорская армия наступала, словно в пустоту. На горизонте маячили конные разъезды Олмера, взимающие таможенные сборы, но при первом же приближении, они мгновенно растворялись в лесу. Пять дней войско Гондора шло по Главному Южному Тракту навстречу воинству Вождя, а никакого противника навстречу не попадалось. Зато следов осталось предостаточно. Там и сям в разоренных деревнях виднелись разрушенные здания деревенских тюрем, на околицах на колах, выпучив глаза, сидели местные налоговые сборщики. У всех оставшихся в живых жителей деревень не осталось ни одного целого кармана, не говоря уже о кошельках. Армия Вождя скоро и споро собирала новые налоги, пополняя свой бюджет. Разведчики, высылаемые вперед, бесследно пропадали и не возвращались. Войско продолжало двигаться практически вслепую, явная нехватка новых разведчиков заставляла расформировывать штрафные батальоны...Тарбадская переправа приближалась, а сказать где находится враг, так никто и не мог. Ночью седьмого дня до гондорского лагеря чудом добрался измученный гонец. В нем хоббит и гномы с удивлением признали Отлиса. Он по ошибке направился не в ту сторону, в результате, вместо Гондора направился в Арнор. Вести, которые он принес, были нерадостные. Король Гондора даже сначала приказал повесить Отлиса, чтобы больше не привозил таких новостей, но тут уж, волею случая, на Короля нагадил пролетавший мимо улаг, поэтому Его Величество, потомок Арагорна, тут же приказал повесить начальника стражи, который "ни хрена не ловит мышей, то бишь, не стреляет голубей"...

- Олмер выступил навстречу Наместнику, нанес им чувствительные потери и теснит им. Он бы сумел нанести им гораздо больший урон, но арнорцы сызмальства славились тем, что очень быстро бегают... Король приказал наступать вслед Олмеру, если не ударить его войскам в спину, то успех всей войны будет под угрозой. Тарбад окружен, Олмер перешел Гавнадатхло. Черт меня дернул ошибиться с направлением, - рассказывал напившийся до чертиков после чудесного спасения от петли Отлис. Теперь вот придется идти с вами, король приказал вешать всех, кто попытается дезертировать, моя бумажка от Этчелиона отправилась в походной королевский туалет...

Вечером восьмого дня, когда войско Гондора занималось отработкой строевого шага в условиях марша, на колонну войск напал враг, в существовании которого уже все успели усомниться. Из сгустившего мрака полетели тучи стрел, на дозорных напали волки. Но гондорская выучка и спесь тут же подсказала правильный выход. Королевские повара, приготовившиеся было к умерщвлению пойманной зайчатины, выпустили их на волю, ушастые зверьки, обретя свободу, тут же умчались в темноту. Волки, почуяв добычу, тут же бросились вслед. Воцарившаяся вслед за этим свалка, позволила медлительным гондорским порядкам закрыться щитами, перегруппироваться, тем паче, что стрелы перестали лететь, словно по волшебству. К утру на месте нападения обнаружили съеденных до самых косточек хазгов и отъевшихся до последней степени ожирения волков. Король приказал перестрелять волков на шубы, и почти тут же на гондорцев обрушились свежие (несъеденные волками) полки Вождя. Казалось, они вырастают из-под земли; за считанные минуты вся гондорская пехота оказалась в кольце.

- Вот это да! - воскликнул Торин. - Мы разбили привал практически в самом сердце его лагеря...

Однако враги, сами слишком ошеломленные, не спешили нападать. Весь день оба войска стояли, обмениваясь тучами стрел. К исходу дня оба войска расстреляли весь боезапас, поэтому, для его возобновления, пришлось выдирать вражеские стрелы из тел своих раненых товарищей... К вечеру, гондорские полководцы от безысходности двинулись в атаку. Враг смешался и побежал. Азарт и боевой дух захватили войска Королевства. Они преследовали отступающего врага, но к удивлению гондорцев, враг бегал почти также быстро, как и они сами. Догонялки продолжались целых три дня, пока, наконец, после своеобразных пятнашек, вражеские полки не оказались правильно построены. Дорогу загородил плотный строй воинов с топорами, по бокам выстроилась конница. Враг занял удобную позицию между двумя холмами, на их вершинах торчали какие-то вконец укуренные торчки, напоминавшие внешне хазгов. В их постоянно дрожавших руках плясали лук и стрелы, а раскосые глаза были способны смотреть на Арнор и Гондор одновременно.