В СССР я повидал все

Многие детдомовцы, учившихся в нашем классе, были гораздо старше нас. Они практически не учились, а просто присутствовали на уроках. Учителя старались не вызывать их к доске. Однажды учительница биологии рискнула вызвать одного такого старичка к доске и попросила его рассказать о трутнях. С серьезной физиономией он отвечал:

– Трутни ничего не делают. Они только сделают пчелу и все…

И он показал характерным жестом, как трутни «делают» пчелу. В классе поднялся хохот. Учительница покраснела и растерялась. Не зная, как реагировать на происходящее в классе, она неестественным голосом произнесла:

– Что вы смеетесь? А вы знаете, что все беременные женщины едят штукатурку со стен?

Хохот в классе стал еще сильнее. Несчастная учительница выбежала из класса.

Одно время я сидел с девочкой по имени Люба. Ее родители отнюдь не принадлежали к советской элите – они были даже не в состоянии ее одевать и обувать. Два раза какие-то сердобольные люди, узнав про это, сбрасывались и по дешевке покупали Любе пальто и ботинки.

До революции в Борисоглебском уезде проводились исследования и было установлено, что там проживало 5% бедных. После революции такие исследования не проводилось. Но, тем не менее, в советское время было много семей, в которых детей нечем было кормить – в нашей школе были случаи, когда дети падали в голодный обморок.

Наш класс был на втором этаже. Однажды на перемене я сидел на подоконнике, держа в руке стеклянную чернильницу и играя ей. Погода стояла теплая, и окно было открыто. Люба была внизу на школьном дворе. Увидев меня, она крикнула:

– Что у тебя в руке?

Я ответил:

– Чернильница.

Люба крикнула:

– Кидай ее мне!

Я кинул. Рядом с окном росла большая сосна. Чернильница попала в ветку этой сосны и изменила направление полета так, что я не увидел, куда она упала. Я только услышал звук разбитого стекла – похоже было на то, что чернильница разбилась об лоб Любы.

Почувствовав что-то недоброе, я побежал вниз и увидел – Любу вели под руки. Чернила заливали все ее лицо. Только в районе глаз были белые круги – как у негритоса. Нас привели в учительскую и стали разбираться, кто виноват. Но посмотрев на Любу, все учителя забывали о строгости и ржали как сумасшедшие. Это позволило мне избежать наказание.

Водолаз к тому времени стал ужасным весельчаком и на уроках все время смешил класс. Учился он плохо и почти никогда не знал уроков. Но однажды на литературе он, на удивление всем, наизусть рассказал одно стихотворение, в котором было сочетание слов «обнаженные скалы». Учительница сказала ему:

– Я поставлю тебе пять, но сначала скажи, как ты понимаешь выражение «обнаженные скалы»?

Конечно, это был провокационный вопрос, который серьезная учительница не имела права задавать школьнику. Ответ Водолаза прозвучал, естественно, так:

– Без трусов.

Покрывая хохот, поднявшийся в классе, учительница крикнула:

– Садись! Два!

Водолаз внимательно следил за тем, как развивались мои отношения с детдомовцами. Очевидно, из зависти ко мне, он тоже стал дружить с ними. Но не с мальчиками, а с девочками. Это вылилось в то, что одна детдомовская девочка по имени Таня в конце десятого класса забеременела от него. Она родила Водолазу сына. Отец Водолаза, начальник милиции, сделал так, что ребенка у Тани отобрали, а ее саму перевели в Воронеж. Юные влюбленные были разлучены навсегда.

Много лет спустя я был в Воронеже в командировке и встретил там Таню. Смотря на меня полными слез глазами, девушка жалобно произнесла:

– Как там Водолаз? Ведь я до сих пор люблю его.

Я сказал:

– Не знаю. Я уже давно не видел его.

Таня была близка к тому, чтобы зарыдать. Я понял, что ее надо как-то успокоить. Поэтому я сказал ей:

– Как только я вернусь в Борисоглебск, я срочно разыщу его и расскажу о тебе. Ты не против?

Таня, конечно, согласилась.

Разыскав Водолаза в Борисоглебске, я рассказал ему о встрече с Таней. Это заметно взволновало его. Поникшим, тоскливым голосом Водолаз сказал:

– Ну как она там? Ведь я ее тоже люблю – первая любовь не забывается.

Вот такая грустная история любви.

Мою же первую любовь звали Инна. Она перешла в нашу школу в девятом классе. Я в то время учился в шестом. Я сразу обратил внимание на эту красивую, черноволосую, стройную девушку – она мне понравилась. И вдруг неожиданно на перемене она подошла ко мне и ласково спросила:

– Игорь, ты на чем играешь?

Я ответил:

– На баяне.

На этом наш разговор закончился. Но я был потрясен и не мог понять, почему она проявила ко мне такой интерес. Значит, думал я, она тоже неравнодушна ко мне. Значит, это любовь. И я начал любить ее. С нетерпением я ждал каждой перемены, чтобы опять увидеть Инну издалека и полюбоваться ее красотой.

Потом стали происходить какие-то невероятные совпадения. Сначала на одной из открыток к Восьмому марта я увидел девушку, как две капли воды похожую на Инну. Потом эту открытку я всегда носил с собой и часто с умилением смотрел на нее. Следующим удивительным совпадением было то, что Инна оказалась приемной дочерью моего отца.