В Старом свете

– Нет, сначала мы должны убедиться, что деньги уже у наших родственников.

– Они наверняка получили перевод. Я сегодня утром разговаривал с представителем русской православной церкви в Нью-Йорке и он уверил меня, что всё сделано как полагается. Поэтому я и пришёл к вам. – Он перевёл взгляд на Раю и теперь пристально смотрел на неё, продолжая говорить своим убаюкивающим голосом. – Я хорошо знаю этого человека, мы вместе выступали в Штатах перед русскими эмигрантами и именно с ним я собрал средства на реставрацию своей церкви. Наши выступления были настолько успешными, что митрополит намерен в ближайшем будущем снова послать меня в США, а машину я хочу купить на деньги, которые он дал мне в качестве премии. Так что не беспокойтесь.

– Мы и не беспокоимся, – сказала Рая, посмотрев на Бориса, – но пока не получим подтверждения от родственников ничего переоформлять не будем.

– Вот что значит советское воспитание, – развёл руками Никодим, сверля Раю глазами, – в России слово священника никогда не подвергалось сомнению.

– Может быть, но я в те времена не жила.

– Даже если вы не жили, это не мешает вам проявить должное уважение к религии.

– Я к религии отношусь весьма почтительно, но мы говорим о деньгах, а они, как известно, счёт любят. К тому же, пара дней ничего не решит.

– Если бы вы не уезжали в Америку, то да, а так вы обменяете советский паспорт на визу, а по ней в автомагазине могут не оформить продажу.

– Мы там не первые отъезжающие, они хорошо всё знают. Да что ты стоишь как пень, – обратилась она к мужу. Он ничего ей не ответил, глядя в пространство отсутствующим взглядом. Она налила в стакан холодной воды и плеснула ему в лицо.

– Ты что? – крикнул он, тряся головой, как собака после купания.

– Ты меня не слушаешь, вот что.

– Слушаю.

– Что я сказала?

– Не помню.

– А ты вспомни.

– Не могу.

Она опять плеснула на него воду. Он вытерся, а Рая, убедившись, что глаза у мужа прояснились, опять обратилась к Никодиму, – оставьте нам свой телефон, когда мы получим подтверждение, мы вам позвоним.

– Нет, телефон я вам дать не могу, я сам приду через несколько дней.

Когда он ушёл, Борис обнял Раю и сказал:

– Ты просто чудо.

– Не просто чудо, а чудо в перьях, – ответила она и, освободившись, добавила, – в следующий раз когда будешь разговаривать с этим типом не смотри ему в глаза. Он тебя гипнотизирует.

– Откуда ты знаешь?

– Ты был как сомнамбула, поэтому я и лила на тебя холодную воду.

* * *

Получив письмо Бориса, Фима тут же позвонил ему и сказал, что никаких денег он не получал, а поскольку почта в Штатах работает хорошо и вероятность ошибки практически равна нулю, Бориса обманули. Кроме того Фима ходил в синагогу и спрашивал у раввина, что делать, а тот, посоветовавшись с Богом, настоятельно рекомендовал ни в коем случае не верить попу. Ведь у православных обмануть еврея считается праведным делом и Боря сейчас же должен расторгнуть свой договор со священником. Если же он всё-таки будет иметь с ним дело, то, по крайней мере, должен заставить попа поклясться на библии, что тот соблюдает заповедь, «не укради».

– Понимаешь, Фима, новая машина у нас дефицит, – остановил его болтовню Борис, – на чёрном рынке она стоит раза в три больше, чем по номиналу, но мне уже некогда искать покупателей, да и рубли я истратить не успею. В магазинах сейчас ничего нет, а брать с собой советские деньги глупо, они неконвертируемы. Никодим же платит долларами.

– Пока он не дал ни цента.

– Может просто деньги ещё не дошли.

– Они точно не дошли. Даже неизвестно были ли они посланы.

– Конечно, были.

– Ладно, если я их получу, я тебе сразу дам знать, а ты пока сделай на капоте «Жигулей» держатель. Пусть он воткнёт туда крест, чтобы все знали, кому машина принадлежит. Может, он тебе за это быстрее заплатит.

– Фима, с попом я сам разберусь. Ты мне лучше скажи, что надо брать с собой.

– Английский язык.

– Это понятно, а кроме. Ну, например, посуду, одежду, инструменты, постельное бельё.

– Какое бельё, здесь все эмигранты первые полгода должны спать на неструганных досках, а есть из алюминиевых мисок. Кто нарушает закон, депортируется обратно.

– Фима, кончай трепаться, я тебя серьёзно спрашиваю.

– Боря, здесь всё есть, ничего посылать не надо. Пересылка может обойтись тебе дороже, чем покупка нового. Я это точно знаю, потому что сам отправил сюда много всякого дерьма. Бери с собой самый минимум.

– Ну, а книги?!

– Зачем тебе здесь русская библиотека? Когда ты последний раз что-нибудь читал?

– Это неважно, я собирал её много лет и мне жалко пускать её с молотка.

– Боря, здесь столько всего другого, что тебе будет не до чтения. Учи английский, тебе нужно уметь грамотно выражать свои мысли и знать, что происходит вокруг. Миннеаполис – провинциальный город, здесь нет ни русского телевидения, ни русских газет, ни русского радио. Объясняться приходится на языке аборигенов.

– С женой-то ты говоришь по-русски?