В ставке Гитлера. Воспоминания немецкого генерала. 1939-1945

Первая наша задача – путем наступательных действий навести порядок на западе. Эту цель необходимо проводить в жизнь с фанатизмом. Возможно, есть такие, кто тайно выражает неодобрение, говоря: «Да, но удастся ли это?» Господа, точно такое же возражение высказывали мне в 1939-м. Мне и устно и письменно заявляли, что этого сделать нельзя, что это невозможно. Даже зимой 1940-го мне говорили: этого делать нельзя. «Почему мы не удерживаем линию Зигфрида? Мы построили линию Зигфрида, так почему же не дать противнику биться об нее головой и не нанести ему после этого удар? Пусть он сначала подойдет. Потом мы сможем начать наступление. У нас такие замечательные позиции, зачем идти на ненужный риск?» Что бы произошло с нами, если бы мы тогда не атаковали? То же самое и сегодня. Численность наших вооруженных сил по сравнению с силами противника не меньше, чем в 1939-м и 1940 годах. Наоборот, если в ходе двух этих наступлений мы успешно разгромим обе американские группировки[285], то перевес сил твердо и бесповоротно окажется на нашей стороне. В конце концов, я полагаюсь на то, что германский солдат знает, за что он воюет.

Единственное, что на этот раз не в нашу пользу, так это обстановка в воздухе. Вот почему мы вынуждены сейчас использовать в своих интересах сложные погодные условия зимы. Обстановка в воздухе заставляет нас пойти на это. Я не могу ждать, пока улучшится погода. Я был бы счастлив, если бы нам как-то удалось продержаться до весны. Возможно, тогда у меня прибавилось бы еще 10, 15, 20 дивизий и мы смогли бы пойти в наступление весной. Но во-первых, противник тоже выставит от 14 до 20 новых дивизий. Во-вторых, я не уверен, что весной соотношение сил в воздухе как-то улучшится по сравнению с нынешним. Если нет, то весной погодные условия обеспечат противнику решающее преимущество, тогда как сейчас у нас есть, по крайней мере, несколько недель до того, как он сможет начать ковровые бомбардировки районов сосредоточения наших войск. Это очень важно.

Сейчас вы поймете, насколько важно успешно справиться с этой задачей. В настоящий момент противник знает все о самолетах-снарядах. Он наверняка восстановил некоторые из них. Нам это известно. Он их уже производит. Нет сомнения в том, что точно так же, как мы постоянно опустошаем английские индустриальные районы с помощью этих летающих бомб, так и они смогут практически снести Рурскую область массированным ударом таких снарядов. От них нет защиты. Мы даже не смогли бы использовать против них истребители. О тяжелых ракетах не стоит и говорить. От них вообще нечем защититься. Поэтому все указывает на то, что мы должны справиться с ситуацией прежде, чем противник примет на вооружение такого типа супероружие.

В последние дни немцы вздохнули свободнее. Мы должны сделать так, чтобы за этим облегчением не последовала летаргия, летаргия – неправильное слово, я имею в виду уныние. Они снова вздохнули. Одна мысль о том, что мы опять наступаем, приободрила немецкий народ. И если это наступление сможет продолжиться, как только мы добьемся первых реальных крупных побед, – а мы их добьемся, потому что наше положение не отличается от положения русских в 1941-м и 1942 годах, когда все было против них, когда у них был громадный фронт, но, когда мы перешли к обороне, они смогли медленно оттеснить нас назад путем ограниченных наступательных действий, – если немецкий народ увидит, что это получается, можете быть уверены, он пойдет на любые жертвы, на которые только способен человек. Они откликнутся на любой призыв. Их ничего не испугает – ни мой приказ о новом налоге на одежду, ни о налоге на что-нибудь еще, ни призыв мужчин, молодые мужчины придут с энтузиазмом. Немцы отзовутся. Должен сказать, этот народ ведет себя так здорово, как можно только мечтать. Нет лучше народа, чем наши немцы. Отдельные плохие примеры – лишь исключение, подтверждающее правило.

В заключение я хочу обратиться к вам с призывом приступить к этой операции со всем энтузиазмом, всем вашим жаром и всей вашей энергией. Это операция решающая. Ваш успех автоматически принесет успех второй операции. Успех второй операции автоматически приведет к ликвидации угрозы на левом фланге[286] нашего наступления. Тогда мы действительно выведем из строя войска противника на Западном фронте. Тогда мы увидим, что произойдет. Тогда там окажется еще 45 немецких дивизий, и я не уверен, что он сможет долго им противостоять. Мы еще будем хозяевами своей судьбы.