В ставке Гитлера. Воспоминания немецкого генерала. 1939-1945

Буквально на следующий день Фалькенхорста вызвали к Гитлеру и кратко проинструктировали. Вместе со штабом XXI корпуса, в который включили и бывший особый штаб, он приступил к работе, по-прежнему тесно взаимодействуя с отделом «Л». Получилась странная картина: Верховный главнокомандующий полагался во всем, что касалось участия сухопутных сил в Норвежской операции, не на Генеральный штаб армии, а на штаб корпуса, и последний под руководством ОКВ отвечал за общее командование всей операцией! В то же время Кейтель и Йодль пошли в обход главы ОКХ и, работая напрямую с командующим армейским резервом, приступили к отбору дивизий, которые они считали наиболее подходящими для операции «Везерюбунг». Так впервые начальник Генерального штаба армии узнал хоть какие-то подробности о планах оккупации Дании и Норвегии; его записи на эту тему заканчиваются смиренным замечанием: «Фюрер и главнокомандующий сухопутными войсками не обменялись по этому поводу ни единым словом. Зафиксируем это для военных историков»[73].

В оправдание беспрецедентного неуважения к ОКХ армия получила лишь следующее: «Штаб XXI корпуса отдается в распоряжение ОКВ во избежание трений с люфтваффе»[74], что прозвучало не очень убедительно, и несколькими днями позже вмешательство Геринга показало, что вообще ничего не означало; на самом деле для Гитлера это был всего лишь еще один способ выразить свою решимость оказывать «лично непосредственное влияние» на предстоящую совместную операцию и заработать лавры командующего-победителя на полях сражений, к чему он так страстно стремился. Другое, более простое объяснение, состоявшее в том, что Гитлер не хотел перегружать ОКХ Норвежской операцией ввиду одновременной подготовки кампании на западе, не выдерживает никакой критики; из командной цепочки оказались исключенными только оперативный отдел и верхушка ОКХ; остальные отделы армейского штаба были полностью задействованы, например отделы разведки, транспорта и снабжения; рабочая нагрузка на последние увеличилась, поскольку теперь они подчинялись двум хозяевам. Структура командования в том виде, в котором она была выстроена для Норвежской кампании, могла показаться импровизацией, но она стала прототипом так называемых театров военных действий ОКВ, которые создавались время от времени на протяжении всей войны.

Интересно сравнить хаос в военной сфере, возникший в результате авторитарного руководства, с простой и достойной подражания командной системой, принятой демократическими странами во время великолепных операций по высадке англосаксонских войск в Северной Африке в ноябре 1942 года и в Нормандии в июне 1944-го. Вот ее характерные особенности:

1. Между главами государств было достигнуто соглашение относительно национальной принадлежности Верховного главнокомандующего и выбора наиболее подходящей кандидатуры на этот пост (генерал Эйзенхауэр); затем ему присвоили высшее военное звание.

2. Объединенный комитет начальников штабов направил короткую директиву Верховному главнокомандующему.

3. Все штабы и воинские соединения, выделенные для проведения операции, были подчинены Верховному главнокомандующему, независимо от национальной принадлежности и вида вооруженных сил. Верховный главнокомандующий и его штаб несли единоличную ответственность за подготовку и проведение операции и за последующее военное управление.

Последним любопытным моментом в этой кампании была решимость Гитлера с его ставкой непосредственно отвечать за командование операцией. Их способности подверглись жестокому испытанию вскоре после выхода первой директивы по операции «Везерюбунг». Фалькенхорст со штабом своего корпуса работали быстро и эффективно. Их план был представлен Гитлеру в устной форме, и он его одобрил; вслед за тем Йодль набросал «директиву», которую отдел «Л» должен был просто довести до ума. Йодль явно настолько свыкся с мыслью, что Норвежская кампания это личное дело Гитлера, что даже пренебрегал обычными способами общения с главнокомандованием отдельных видов вооруженных сил; он включил в свою директиву подробные указания о количестве и родах войск, которые должны выделить армия и люфтваффе, и, кроме того, постановил, что части люфтваффе, действующие совместно с сухопутными войсками, по практическим соображениям переходят под начало генерала фон Фалькенхорста[75].

Это нарушало все правила. Приводимые далее высказывания наиболее заинтересованных в этом деле лиц дают ясную картину последствий этого решения и показывают, как оно повлияло на отношения между Гитлером и руководством вермахта.

1 марта

Гальдер. Они не сдержали обещания связаться с нами, прежде чем выставить свои требования.

Йодль. Бурный протест главнокомандующего сухопутными войсками по поводу выделения войсковых соединений.

Моя беседа с Ешоннеком. Сокращение требований.

2 марта

Гальдер. Кейтелю нужны хорошие части. Фон Браухич подчеркивает, что двадцать процентов нашего общего резерва будет задействовано в этой операции.