В стране Гудка 4. Про новые времена

— Интересно узнать, а что по этому поводу думают наши оппоненты, — загадочно улыбнулась Рыжая, — Я бы хотела услышать мнение польского журналиста, господина Огинского, — И тут же к Сидору подбежала девушка с микрофоном, а Рыжая незаметно, ободряюще, показала ему кулак.

— Ядами сыт не будешь, — произнес Сидор в микрофон и нагло улыбнулся.

— Что он хочет этим сказать? Это провокация. Какой мерзавец, — гневно загудели приглашенные депутаты и политологи.

— Поясните вашу точку зрения, — любезно обратился к Сидору интеллигентный ведущий.

— А что тут непонятного. Сколько лет уже борются с этим жуком. А ему хоть бы, что. Сколько ядов уже в него вбухали. А толку никакого.

— То есть вы призываете нас прекратить борьбу, выбросить белый флаг и сдаться американцам, — крикнул кто-то из депутатов, а зрители в студии начали скандировать: Позор! Позор! Позор!

— Тишина в студии, — вскинув руку, крикнула Рыжая и все дружно смолкли, и она, пристально посмотрев на Сидора, произнесла, — А что вы предлагаете?

— Да, оставьте вы в покое этого жука, — искренне произнес Сидор, входя в роль, — Вы посмотрите все поля в Подквасковье борщевиком заросли. Он уже деревни целые подмял. В дома прорастает. Скоро до Квасквы доберется, — и сделав паузу, в наступившей тишине добавил, — Вы вообще в курсе, что за кольцевой дорогой происходит? Или только по телевизору новости узнаете?

Тут в студии наступила напряженная тишина, а Рыжая, одобрительно подмигнув Сидору, незаметно показала большой палец руки.

— То есть вы хотите сказать, — прервал наступившую тишину интеллигентный ведущий, — Что мы, все здесь присутствующие, известные политологи, депутаты, эксперты. Наше правительство, в конце концов. Неправильно видит картину, происходящую в нашем сельском хозяйстве. И неправильно расставляет приоритеты?

— Насчет правительства не знаю, — пожал плечами Сидор, — Но по поводу всех остальных. Похоже вы правы.

— Как он смеет! Подонок! Это провокация, — стуча кулачками по столу, одновременно, как по команде закричали оппоненты Сидора.

— Где он, — вдруг неожиданно, зарычал, дремавший до этого, депутат Бульдог и, выйдя из-за стола, покачивающейся походкой направился к Сидору.

— Дай, ему! Дай! Смерть полякам, — неслось из зрительского амфитеатра. Наперерез Бульдогу бросились было двое охранников, но он легко отбросил их в сторону и, схватив Сидора за лацкан фрака, тяжело дыша, прохрипел, — Сейчас я тебе покажу матку-боску, — И занес над головой огромный, покрытый рыжими волосами кулак.

Сидор автоматически отклонился назад и, что было силы, махнул Бульдогу по голове портфелем с лежащим в нем бронежилетом. Бульдог, покачнулся, отпустил Сидора, рухнул на пол с закрытыми глазами.

— Наших бьют, — визгливо крикнул, обрюзгший депутат, выступавший первым, пятясь назад из студии к выходу.

— Охрана! Куда смотрит охрана, — размахивая кулаком, вторил ему строгий эксперт по колорадскому жуку.

— Полицию. Срочно вызовите полицию, — хором вторили остальные.

В это время, Рыжая сделала условный знак охранникам и те, подхватив Сидора под руки, вынесли его из студии под свист и улюлюканье зрителей.

— Что же вы наделали, — встретила их в коридоре Лидочка и схватив за руку, потащила в кабинет Рыжей.

— Я не хотел. Он первый начал, — стал оправдываться Сидор. — Почему ему можно. А мне нельзя?

— Потому, что он депутат, а ты продажный польский журналист, — она втолкнула его в кабинет Рыжей, — Сиди здесь, — И закрыла дверь.

Сидор огляделся по сторонам. В углу, на тумбочке стоял телевизор. Он взял лежащий рядом пульт и включил его. На экране появилось лицо молодой телеведущей с Квасковского телеканала, с накрашенными губами-гусеницами и большой обтянутой грудью. К удивлению Сидора, она тоже совсем не изменилась с тех пор.

— Срочная новость, — произнесла губастая, — Только, что в эфире Нашего телевидения, в ток-шоу «Наш ответ им», польский журналист избил депутата Единственной Квассии. — И тут же на экране всплыли фрагмент потасовки и продолжение шоу, после того, как Сидора увели охранники. Обрюзгший депутат, с помощью помощников взобрался на стол и, тряся головой, стал требовать разорвать дипломатические отношения с Польшей. Другие депутаты и эксперты, таскали по студии столик, за которым стоял Сидор, пиная его ногами, и пытались оторвать куски обшивки. Вслед за ними умоляюще ходил интеллигентный ведущий, пытаясь их успокоить и отобрать столик. «Ну, как тебе работа на телевидение», — раздался сзади голос Рыжей и Сидор, оглянувшись, и виновато произнес:

— Извините. Я не хотел.

— Ничего страшного. Наоборот. Скандалы для нас, это дополнительные деньги. Сейчас рейтинг передачи удвоится, если не утроится, — устало ответила Рыжая, подходя к столу и закуривая сигарету. — Мне уже звонили несколько депутатов с просьбой сразиться с тобой в следующей программе.

В это время грудастая телеведущая снова начала бодро что-то рассказывать и Сидор, подняв пульт, выключил звук и поинтересовался у Рыжей:

— Простите. Мне кажется пятнадцать лет назад, она выглядела точно также. Да и вы тоже почти не изменились?