В стране Львиных гор

За решетками мелькали оранжевые неразлучники и бананоеды. Два маленьких дукера Максуэлла с острова Джатвард на реке Рокел с осторожным любопытством сделали несколько шагов по направлению к нам и застыли в ожидании. Они уже знали мягкий голос хозяина, который становился еще мягче, когда он обращался к своим питомцам. Наше внимание привлек было шум, производившийся иголками нескольких великолепных дикобразов при передвижении, но его заглушила трескотня мартышек в другом углу. В соседнем бараке шесть шимпанзе, завидев нас, закричали: «У-уп, уп, уп!» При этом они выражали переполнявшие их чувства тем, что изо всех сил сотрясали прутья клетки. «Уп, уп, уп!» — ответил д-р Зиттер на языке шимпанзе и по очереди потрепал их по волосатым затылкам. Они явно обрадовались при виде своего хозяина, на меня же не обратили никакого внимания.

Золотая кошка, по-видимому совсем молодая, слегка выгнув спину и приняв угрожающий вид, прижалась к задней стенке клетки.

— Свежий трофей, — пояснил зоолог. — Она у нас всего несколько дней и еще не привыкла к новой обстановке.

Он внимательно оглядел животное. Затем мы подошли к гигантским змеям. Питоны длиной в несколько метров лежали в клетке, свернувшись небольшим клубком. Сытые, они ленивы и избегают движений, чтобы не мешать процессу пищеварения.

— А что за белый порошок там на полу? — спросил я.

Д-р Зиттер засмеялся.

— Мука. По просьбе одного приятеля я взял на работу молодого человека из города. Чудак решил, что, раз змеи, завидев муку, извиваются и ползут к ней, значит, они ее едят. Разубедить его невозможно. Высыпает в клетку горсть муки и удивляется, что ее не становится меньше.

— А может, у него на уме иное?

— Так я и сам думал сначала. Но на самом деле все намного проще: жители африканской сельской местности — полные невежды в зоологии. Исключение составляют охотники. Они умеют наблюдать за животными и хорошо знают их нравы. Удачливый охотник и сейчас в почете. В его честь односельчане часто устраивают праздники с песнями и танцами. Старайтесь брать в проводники по диким местностям только опытных охотников.

Его слова не были для меня откровением. Ведь и у нас сколько угодно людей, особенно в больших городах, которые не знают, например, какой породы деревья растут в их родной стране. А мой друг, африканец Мустафа, студент медицинского факультета в Лейпциге, признался мне, что диких животных он впервые в жизни увидел в лейпцигском зоологическом саду.

— Почему вы решили отказаться от ловли животных? — спросил я д-ра Зиттера.

Зоолог вздохнул.

— К сожалению, многие виды, пользующиеся сейчас спросом на рынке, в Сьерра-Леоне настолько оскудели, что отлов и продажа этих животных равносильны преступлению. Да и потом, честная ловля зверей требует невероятного терпения, это длительный, упорный труд, романтики в нем нет никакой. Для него нужны опытные люди и дорогое оборудование. Возьмите, например, ловлю шимпанзе сетями. Чтобы не рисковать жизнью животного, приходится прибегать к предосторожностям, которые, естественно, повышают цену «товара». Некоторые бессовестные звероловы, к сожалению, «упростили» задачу: они убивают самок и захватывают детенышей.

— Да, да, я уже не раз об этом слышал.

— Тут во многом виноваты и наши зоологические сады. Они редко интересуются, откуда поступают нужные животные, кто их поймал. Если бы зоопарки покупали животных только у звероловов, зарегистрированных в природоохранных учреждениях, наши пернатые и четвероногие друзья в буше были бы избавлены от многих трагедий.

Доктор Зиттер был совершенно прав. В этом направлении уже кое-что предпринимается, но хороших начинаний пока чрезвычайно мало.

— И сейчас еще сюда наезжают «охотники», прежде всего европейцы, часто даже члены дипломатического корпуса, — с горечью продолжал австрийский зоолог. — По местным законам им не требуется лицензии на отстрел животных. Имеют разрешение на оружие — и достаточно, ведь они якобы защищают поля африканцев. Редких зверей нельзя уничтожать, но кто это понимает? Охотники сплошь и рядом завоевывают несколькими монетами благосклонность местного вождя, и смотришь, их пули уже сразили последние оставшиеся экземпляры западноафриканских животных. И уж конечно, подавай слонов этим так называемым охотникам. Зло, которому нет оправдания! Черт знает что такое!