В стране наших внуков

Зачем скрывать, Ёзу я как раз и выбрал себе в герои будущего! О нем я вспомнил в первую очередь, мысленно оценивая людей, которых я знал.

В нем я был совершенно уверен - он был моим неприкосновенным запасом на случай, если я не найду другого! Он так очаровал меня тогда!.. И вдруг...

Вот что рассказала о нем Либа: Ёза - единственный ребенок. Отец и мать работают, отец - в кузнечном цехе завода "Татра", зарабатывает большие деньги, мать - заведующей каким-то магазином. Ёза - очень способный юноша, но недисциплинированный. Либа говорит, что его испортила семья. Живет он без надзора, в достатке, ни в чем не нуждается. Он не знает цены деньгам, у него их всегда полно, но, когда они кончаются, он не чувствует в них необходимости. Платит он только бумажными деньгами, потому что ему лень считать мелочь. Отец, мать и бабушка тайком друг от друга заботятся о том, чтобы кошелек ?зы никогда не был пустым. Мелочь звенит у ЁЗЫ во всех карманах, и он теряет ее, вынимая носовой платок. Просматривая его карманы, бабушка время от времени освобождает Ёзу от этого балласта. Она складывает монеты в колонки и расходует их на покупки.

Удивительно, что при всем этом Ёза вовсе не расточителен. Он даже скромен и нетребователен, не покупает себе сладости и не тратит деньги на кутежи, но, если он идет мимо книжного магазина и его внимание привлечет какая-нибудь книга, он, пи минуты не раздумывая, входит в магазин и покупает эту книгу. А если даст ее кому-нибудь почитать, можно считать, что он ее подарил. Никогда не попросит обратно.

И еще одна интересная подробность. Еза учился на рабфаке. Он даже попал в высшее учебное заведение, но выдержал там ровно год. Вместо учебы он начал кропать стихи. То было время лихорадочных поисков и выращивания молодых, начинающих талантов. Ёза поверил, что и он принадлежит к таким молодым поэтам, и появился в Добржише [Добржиш - город недалеко от Праги, где находится дворец Союза писателей Чехословакии.].

После блестящего успеха, которым он наслаждался ровно месяц, он вернулся прямо на завод. С тех пор Ёза сменил несколько мест работы, на одном он удержался целых полгода - это был рекордный срок!

Только позже я узнал от Либы, что добржишский период пестования поэтического дарования Ёзы оставил след в виде тоненькой книжечки стихов под названием "Сегодня и завтра". Мне хотелось посмотреть на Ёзу через спектр его стихов, признаюсь, меня заинтриговало его "завтра", но книги я не достал - она исчезла с полок.

Один раз я встретил Ёзу в парке вместе с Либой.

На Ёзе была коричневая спортивная куртка с застежкой-молнией. Он высокий и стройный, как девушка; не удивительно, что Либа к нему неравнодушна; он носит длинные волосы, подобно большинству молодых людей нашего времени. Я попросил дать мне почитать его книгу стихов, которую я нигде не могу достать.

- Нет ее у меня! А если бы и была, я не дал бы! - отрубил он.

- Почему? - удивился я.

- Потому что это все чушь!

- Неправда! - Либа с жаром принялась защищать Ёзу от него же самого. Стихи всем понравились, только со второй книжкой он засыпался...

- Ага! А третья? Решающая?

- Третьей не было, - объяснила мне Либа. - Вместо того чтобы бороться, он спасовал...

- Я обязательно хочу прочитать ваши стихи! - воскликнул я, еще более заинтересовавшись. - Ёза, вы должны достать их для меня! Хотя бы первую книгу...

- Вот вам...

И Ёза показал мне длинный нос, откровенно издеваясь надо мной. Возмущенный, я посмотрел на Либу. Она только плечами пожала. Я ничего не понимал. Эта неожиданная перемена в поведении ЁЗЫ так не вязалась с его всегдашней чрезмерной услужливостью. Такая мальчишеская выходка является, собственно, проявлением крайнего эгоизма, но в данном случае получилось так, что Ёза отказался от помощи, которую я ему предлагал. Ведь я хотел прочитать его книжку с самыми лучшими намерениями! Я знал, что и самый плохой поэт дрожит над своим произведением и готов в любую минуту проливать кровь за него, а уж если ему посчастливится взойти на Парнас, то его оттуда и палкой не выгонишь. Но сдаться так спокойно и безболезненно, как Еза, признаться, что ты не поэт и посему перестать писать,- нет, тут кроется что-то иное.

Но, с другой стороны, флагеллантская правдивость ЁЗЫ говорила в его пользу.

- Не ломай себе над этим голову, дядя! Сколько я убеждала его - во второй книжке тоже были неплохие стихи, но у него такая башка... - Либа сжала руку в кулак и начала колотить Ёзу по голове.

Чтобы спровоцировать Ёзу, я пошел на хитрость.

- Да я знаю, - сказал я, - поэт рассердился, что его не встретили с почестями, не пали сразу перед ним ниц...

- Ничего подобного! - ответил Ёза очень спокойно, ничуть не обидевшись. - Просто нет этого во мне! Я что-то изображал, занимался очковтирательством, мне ведь это лучше известно! Согласны? И вообще оставьте меня в покое...

Он презрительно отвернулся от меня, а я еще больше загорелся.

- Слушай, Либа, у тебя, наверное, есть эта его книга "Сегодня и завтра" с красивым автографом на память?

Либа замотала головой.

- Нет. Была, но уже нет. Она пропала из моей библиотеки.