В Стране невыученных уроков - 2

Ладно, что-нибудь придумаем. Может, им надоест здесь торчать, и они уберутся. Прошло несколько часов. Циклопы, решив, видно, дождаться, когда мы слезем с дерева, уселись у подножия нашего убежища и захрапели.

— Я есть хочу, — сказала Люська. — Тут висят какие-то фрукты. Вроде сливы, но их есть страшно — вдруг ядовитые.

— А я съем, — сказал Женьчик, — раз всё равно погибнем, чего бояться!

Он сорвал и съел одну большую «сливу».

— Ну и как? — спросила Люська.

— Как, как, — проворчал Женьчик. — Очень вкусно и сытно. Значит, не ядовитая.

Мы с Люськой тоже сорвали несколько «слив» и съели. Рексу тоже досталась одна «слива». Он, не раздумывая, её проглотил.

— Как спать захотелось… — пробормотала Люська.

— Держись крепче за ветку, — посоветовал я ей, сам едва шевеля языком. — Женьчик, ты не спишь?

— Засыпаю. — Женьчик обнял обеими руками толстенный сук, с блаженной улыбкой прижался к нему щекой и закрыл глаза.

— Сними ремень и привяжись к дереву, а то свалишься! — велел я сквозь наваливающийся сон, подумав о том, что давно уже не видел слёз на его глазах.

Дальше я ничего не помню.

Когда я проснулся, то увидел, что лежу на сене в каком-то большом шалаше. Люська и Женьчик спали рядом. У моих ног, свернувшись, похрапывал Рекс.

Я толкнул его в бок, и пёс открыл глаза.

— Где мы, Рекс?

— Спроси что-нибудь полегче! — ответил он, зевая. — Мы можем оказаться где угодно. Я перестал удивляться.

— Пусть ребята ещё поспят, а мы разведаем, может, на море есть какая-нибудь лодка или корабль. Надо же выбираться отсюда!

Мы вышли из шалаша и с изумлением увидели, что никакого моря и в помине нет, не говоря уже о кораблях и лодках.

— Вставайте, ребята! — закричал Рекс, бросаясь к шалашу. — Посмотрите, какой прекрасный день! Солнышко взошло, птички поют!

— Да ну тебя, Рекс, — недовольно сказала Люська, протирая глаза, — мне такой интересный сон снился! Просто сказка, а ты не дал досмотреть!

— Ты любишь сказки? — удивился Женьчик, который уже давно проснулся, но ленился вставать.

— Конечно, люблю. А что, нельзя?

— Нет, почему. Катя, правда, говорила, что от сказок нет никакой пользы. Мне тоже кажется, что сказки любят только маленькие дети…

— Много она понимает, твоя Катя! — возмутилась Люська. — Ты вспомни, на уроке Вера Ивановна рассказывала нам о том, как сочиняли сказки старушки в деревнях. Даже взрослые люди любили их слушать.

— А Пушкину, — добавил я, — сказки рассказывала его няня Арина Родионовна. А потом, когда Пушкин вырос, он сам стал писать сказки в стихах.

— А ещё Вера Ивановна говорила, — подхватила Люська, — что сказки сочиняли люди, которые не умели ни читать, ни писать. Эти сказки передавались из уст в уста, поэтому их называют устными сказками.

— Устным народным творчеством, — уточнил я. — Вставать пора. Посмотрите на Рекса. Вон он как вертит носом.

— Опять он приведёт нас в какое-нибудь жуткое место! — проворчал Женьчик.

— Подъём! — крикнул я, решив прекратить бесполезные и даже вредные разговоры.

— В дорогу! — рявкнул Рекс. — Я учуял нужный запах. За мной!

Мы послушно отправились за собакой.

Чем дальше мы шли, тем гуще становился лес, тем громче пели птицы. Один раз нам дорогу перебежал заяц.

— Ой, — всплеснула руками Люська, — это плохая примета, мне бабушка рассказывала!

Это замечание, конечно, ничуть нас не обрадовало. Чего-чего, а неприятностей в этой Стране мы встретили уже достаточно!

Внезапно справа что-то блеснуло. Это была маленькая речка.

— Я хочу умыться, — решительно заявил Женьчик.

— И я, — подхватила Люська.

— Умывайтесь, только быстрее! — приказал Рекс.

Мы спустились к речке, умылись и отправились вслед за Рексом, который не отрывал носа от тропинки.

Неожиданно над головой у нас громко закаркал большой чёрный ворон.

— Чтоб тебя! Напугал! — крикнула Люська.

Мы вышли на опушку леса, поросшую яркойзелёной травой. Посередине её стоял удивительный дом без окон и дверей.

— А может, это избушка на курьих ножках? — насторожённо поинтересовался Женьчик.

— Подойдём поближе — увидим. Не бойся! — подбодрил его я.

— Да я и не боюсь! — заявил Женьчик, стараясь не выдавать своих чувств.

Мы подошли поближе. Точно — избушка на курьих ножках! Она была развёрнута к нам глухой стеной.

— Пойдём дальше? — спросила Люська.

— А давайте попросим её повернуться к нам, — предложил Женьчик. — Помните, как рассказывала Вера Ивановна… — И он закричал: — «Избушка, избушка, повернись к нам…» Кажется, так?

— Нет, не так, — покачал я головой.

— А, вспомнил, вспомнил! «Избушка, избушка повернись к лесу задом, а к нам передом!»

— Ну что? — засмеялась Люська. — Она как стояла — так и стоит. А ещё хвастался, что вспомнил!

— Подождите, — не сдавался Женьчик, — она ещё что-то говорила… Вот вертится на языке.

— Ну, когда перестанет вертеться, тогда и скажешь! — съехидничала Люська.

— Вспомнил! — радостно закричал Женька. — «Эй ты, избушка на курьих ножках! Стань по- старому, как мать поставила! К нам передом, к лесу задом!»

Избушка задрожала и, медленно переступая куриными ногами, повернулась к нам передом.

Стали видны два маленьких оконца и покосившаяся дверь.