В Стране странностей

Ни один город в мире не продает столько рыбных консервов, сколько Ставангер в годы хороших уловов. Если же наступает «черный год», то на консервных заводах останавливают машины, и рабочие оказываются без дела.

В удачливый год норвежские рыбаки добывают свыше миллиона тонн сельди. Однако до половины улова идет на фабрики, где вкусную, жирную селедку превращают в селедочное масло и горы рыбной муки, которой откармливают скот.

Чудесны клады Норвежского моря, огромны здесь запасы живого серебра, и волшебник Гольфстрим помогает его добыче.

Всегда ли в Бергене идет дождь?

В Бергене всегда идет дождь. Так, по крайней мере, говорят об этом господствующем на западном побережье городе, втором по значению в стране, давнем сопернике столицы.

Уверяют, что при виде человека без зонтика бергенские лошади испуганно шарахались в сторону.

Рассказывают об иностранце, который недолго жил в Бергене, а несколько лет спустя, встретив знакомого бергенца где-то в Италии, спросил, продолжается ли еще бергенский дождь, неизвестно когда начавшийся и исправно ливший при нем три месяца.

Рассказывают и о голландском капитане, который последними словами изругал лоцмана за то, что тот привел его корабль совсем не туда, куда надо:

— Я нанимал тебя до Бергена, мошенник! Не хочешь ли ты сказать, что этот город и есть Берген? Я был в Бергене пять раз и очень хорошо его помню!

Напрасно лоцман клялся, что капитан просто не узнал города. Пять раз, как и полагается, лил дождь. На этот же раз случайно выглянуло солнце, а в такую погоду даже старожилы не узнают свой Берген…

Шутка шуткой, но дожди в Бергене действительно часты. Осадков здесь выпадает за год больше, чем под Москвой за несколько лет. Горы, окружающие Берген, задерживают бегущие с океана тучи и заставляют их выплакаться над городом. Коньки бергенцу не нужны вовсе, зонтик же он берет с собой даже в январскую непогоду, которую бергенцы метко окрестили «кислой».

Зелень в Бергене сочная, яркая, пышная, не знающая пыли на листьях. В парках, где масса диких уток, мы с удивлением заметили некоторые теплолюбивые растения, которые у нас встретишь в Ялте или в Сочи: вот что делает волшебник Гольфстрим.

Выглянуло солнце после затяжного дождя — и Берген, вымытый, нарядный всем своим видом говорит: «Чем я хуже столицы? Посмотрите, как удачно застроены мои кварталы по семи холмам, которые в иной равнинной стране считались бы высокими горами!»

Бергенцы всегда держались несколько обособленно от других норвежцев. Да, соглашались бергенцы, конечно, есть на свете города и побольше Бергена, но все-таки они — не Берген. Даже речь бергенца заметно отличается от разговора жителей других норвежских городов.

Еще не так давно можно было услышать:

— Вы норвежец?

— Нет, бергенец.

Профессора Бергенского университета начинали лекцию обращением:

— Господа норвежцы и бергенцы!

Бергенцы слывут за весельчаков и любят повторять старое изречение: «Пусть будет нам хорошо и пусть никому не будет плохо, а кто думает по-другому, то пусть того заберет дьявол».

Стоит полюбоваться Бергеном сверху, с горы Флон: парки, скверы, восьмигранное озерко в центре, красные черепичные крыши, выглядывающие из зелени по уступам гор, и рядом — белые корабли на синей воде…

В Бергене есть Новый город, похожий на перестроенные современные центры многих европейских городов: магазины, конторы, стекло, бетон. Он возник на месте пожарища. Берген выгорел в начале века. Огонь бушевал сутки, сильный ветер с моря помогал ему. От многих городских кварталов остались дымящиеся головешки да печные трубы.

Новый город хорош, но старый интереснее. Кто хочет убедиться, что Бергену не девяносто, а девятьсот лет, что Берген не зря был одно время столицей страны, тот идет в порт. В порту — знаменитые Немецкие набережные; впрочем, после нашествия гитлеровцев бергенцы чаще называют их просто Набережными. Там притиснуты друг к другу дома с узкими окнами и остроконечными крышами. Их осталось уже не так много, они теряются теперь рядом с поднявшимися над ними нашими современниками, отражающими небо и землю стеклом своих плоских высоких стен.

Уголок старого Бергена.

Старые дома на Набережных строила Ганза, союз северонемецких городов, который в XIV веке захватил в свои руки торговлю в соседних странах. Ганзейские купцы, используя и кошелек, и меч, объявляли войны тем, кто им противился.

В Норвегии Ганза облюбовала Берген. Два столетия немецкие купцы чувствовали себя хозяевами в этом городе. Они заставляли норвежских рыбаков привозить в Берген на продажу всю рыбу, выловленную у побережья. Цену купцы назначали сами.

На лучшей набережной ганзейцы построили свои дома и свои церкви. Купцы предпочитали долго не задерживаться на чужбине. Дома предназначались для приказчиков и стражи, охранявшей богатства.