В субботу рабби остался голодным

— Он был старше на двадцать лет, но мы были счастливы. — Она немного подумала. — Он хорошо ко мне относился. А я хорошо относилась к нему. А то, что он был намного старше, — ну что ж, до встречи с ним у меня было достаточно других. Он нуждался во мне, а я нуждалась в нем. Да, я думаю, у нас был удачный брак.

Немного поколебавшись, рабби решился.

— Как я понял, косвенной причиной смерти было… был алкоголь? Это не мешало вам — я имею в виду, то, что он пил?

— Для еврея это непростительно, да? В общем-то, это очень мешало и самому Айку. И кое-что усложняло, конечно. Из-за этого он терял работу, и нам то и дело приходилось переезжать, а это не так просто — заново устраиваться, искать новое жилье. Но меня его пьянство так не пугало, как, может быть, некоторых. Он никогда не был агрессивным, когда напивался, наоборот — становился как будто слабее и беспомощнее, мог плакать, как ребенок. Особых хлопот мне это не доставляло. Мой отец сильно пил, да и мать не была трезвенницей. Так что я как бы привыкла. Позже, когда он стал напиваться до бесчувствия, я испугалась, но испугалась за него, потому что с ним могло случиться все что угодно.

— И это бывало часто?

Она отрицательно покачала головой.

— Последние два-три года он не прикасался к бутылке, за исключением одного-двух раз, когда начинал и не мог потом остановиться. То есть он не пил регулярно. Он дал зарок не пить, но если срывался, то уж до конца. Последний раз это было много месяцев тому назад.

— Если не считать вечера пятницы.

— Да, об этом я забыла. — Миссис Хирш закрыла глаза, и рабби испугался, что она расплачется. Но она снова открыла их и даже заставила себя улыбнуться.

Он поднялся, давая понять, что закончил, но вдруг задумался.

— Скажите, вы замечали приближение этих приступов?

Она покачала головой.

— Чем можно объяснить, что он вдруг начинал пить? Что-то его беспокоило?

Она снова покачала головой.

— Я думаю, его всегда что-то беспокоило. Потому люди и пьют, наверное. Я старалась его поддерживать — ну, понимаете, чтобы он чувствовал, что я всегда рядом и всегда пойму.

— Возможно, вы относились к нему лучше, чем он к вам, — осторожно предположил рабби.

— Мы хорошо относились друг к другу, — настойчиво повторила она. — Я же вам сказала — он всегда был добр ко мне. Послушайте, рабби, я не была невинной девочкой, когда встретила Айка, я повидала достаточно. Он был первым мужчиной, который хорошо ко мне отнесся, не ставя никаких условий. И я тоже была добра к нему — я заботилась о нем, как мать.

— И все же он пил.

— Это началось еще до нашей встречи. И я не жалею, — добавила она вызывающе, — потому что благодаря этому я и познакомилась с ним.

— Как это?

— Он спрятался от всех в той маленькой гостинице, где я продавала сигареты в вестибюле. Если бы он не был под градусом, то как такая, как я, могла бы познакомиться с таким мужчиной, как он?

— И вы считаете, что в результате этого соглашения вы выиграли?

— Это было наилучшее соглашение из всех возможных, рабби: когда обе стороны считают себя выигравшими.

Глава XIII

— Да, это Бен Горальский у телефона. Хорошо, я жду… Алло, алло… — В трубке он слышал чей-то разговор, но потом понял, что это говорят не ему, а кому-то другому — там, на том конце провода.

— Мистер Горальский? Это Тед Стивенсон.

— О, привет, Тед, рад слышать ваш голос. Откуда вы звоните?

— Из своего офиса.

— В воскресенье? Ваши ребята когда-нибудь делают передышку?

— В нашей компании, мистер Горальский, у руководства нет установленных часов работы и нет выходных, когда надо сделать важную работу. И если вы присоединитесь к нам, вам придется работать в таком же режиме.

Горальский догадывался о цели этого звонка, и намек, скрытый в словечке «если», не ускользнул от него.

— Вообще-то мы собирались позвонить вам вчера, — продолжал Стивенсон, — но мы знали, что у вас праздник, и решили, что вы в синагоге.

— По правде говоря, я туда не пошел. Я все время просидел дома. Отец заболел, а в его возрасте…

— О, печально это слышать. Как он?

— Сейчас все в порядке, но какое-то время положение было довольно критическое.

— Что ж, я счастлив слышать, что он поправляется. Передайте ему от нас привет и пожелания скорейшего выздоровления.

— Спасибо. Он будет рад.

Собеседник на том конце провода резко переменил тон.

— Мы тут несколько обеспокоены, мистер Горальский, поведением ваших акций за последнюю неделю.

— Да, но вы же знаете, Тед, в чем тут дело. Просочились слухи о слиянии… Мы-то со своей стороны старались не допустить утечки информации, и, насколько я знаю, из наших никто не проболтался. Но когда ваши ребята приезжали сюда, кого-то из них, может быть, узнали… Говорю вам, когда это впервые дошло до меня, я был просто ошеломлен. Но я думаю, в этих делах всегда так…