В субботу рабби остался голодным

— Как считает Бим, тот факт, что она не ответила на звонок, доказывает, что ее не было в доме. А если она вышла в тот момент, то могла выходить и раньше. Предположим, она видит, что он заехал в гараж, но не видит, чтобы он выходил. Она переходит через улицу. Может быть, пытается его разбудить. Может быть, у нее внезапно меняется настроение, и она говорит: ладно, оставайся здесь. Ей вдруг приходит в голову, что без него будет легче. А потом, уже после десяти, как раз перед тем, как позвонили Маркусы, она выбегает посмотреть, как обстоят дела. Работает ли еще мотор? Жив ли он еще? Она находит его мертвым, бежит обратно и как раз поспевает ко второму звонку. Затем она обдумывает, что делать дальше. Идет домой, делает вид, что не заметила закрытой гаражной двери, и звонит в полицию, чтобы полицейские вместо нее обнаружили тело.

— Это все версия Бима. А вы сами что думаете?

— Лично мне кажется, что миссис Хирш не тот человек, но по собственному опыту я знаю, что мое мнение о людях ни черта не значит. С другой стороны, дает ли это мне что-то? Да — это логичный исходный пункт: она единственная из известных нам людей, кому выгодна его смерть.

— Понятно.

— Так что несколько дней посидим тихо — по крайней мере, пока не проверим миссис Хирш.

— Ну, а если это не миссис Хирш? Есть у вас другие версии?

— Мы сейчас проверяем всех, кто хоть как-то был связан с Хиршем. Это все, что мы можем сделать. Вчера я съездил в Годдардовскую лабораторию — поговорить с самим боссом.

— С Годдардом?

— Нет, Лемюэль Годдард уже несколько лет как умер. Он был местный — фактически из Барнардс-Кроссинга. Основал эту лабораторию, когда ушел на пенсию из «Дженерал Электрик» — они там отправляют на пенсию в шестьдесят пять лет, хочешь ты этого или не хочешь. Лем Годдард не хотел, поэтому завел свою собственную лабораторию и разместил ее в бывшем складе в Линне. Потом сделал из нее открытое акционерное общество и выпустил акции на рынок. Они расширились и купили это место на 128-м шоссе. Когда он умер, совет директоров решил, что возглавить организацию должен не ученый, а опытный администратор, и пригласил армейского генерала, Эймоса Квинта. Он один из тех генералов-канцеляристов из интендантской службы — в Вашингтоне его называли Квинт Железная Задница. — Лэниган глянул на Мириам. — Простите, миссис Смолл, нечаянно вырвалось.

Она слегка улыбнулась.

— Ничего, я слышала это слово.

— Нет больших любителей армейской дисциплины, чем эти канцелярские генералы, — продолжал Лэниган. — Его секретарша, которая впустила меня в его кабинет, только что не отдала честь. Стояла почти по стойке «смирно». — Он рассмеялся. — Когда я спросил его, насколько хорошо он знал Хирша, генерал ответил: «У меня принцип — своих людей близко не знать». Как вам это?

— Кто это знал всех своих солдат по имени — Цезарь? Или Наполеон?

— Очевидно, это вышло из моды. Квинт объяснил мне: чтобы эффективно управлять организацией и не утонуть в куче всяких мелочей — он именно так выразился, да еще рукой отмахнулся, — нужно действовать строго по инстанции: «Я их вижу, когда принимаю на работу и когда увольняю. Все». Так что с момента приема на работу все идет по инстанции. Он беседует с ними, когда нанимает, а когда увольняет, говорит, за что. И если Хирш хотел довести что-нибудь до сведения старой Железной… Квинта, ему приходилось передавать это через своего начальника, доктора Сайкса.

— Понятно. Лоуэллы разговаривают только с Кэботами, а Кэботы разговаривают только с Богом[40].

— Тот самый случай, рабби. Но, конечно, у Квинта было досье Хирша, и хоть что-то он о нем знал. Я пришел к выводу, что в последнее время Хирш был не ахти какой работник. Раньше, может быть, да, но не у Годдарда. Как я понял, он допустил немало довольно серьезных ошибок, и последнюю — как раз за несколько дней до смерти.

— Почему же они его не уволили?

— Я задал тот же самый вопрос. Судя по всему, на этот раз Квинт действительно собирался его уволить — то ли потому, что ошибка была очень уж серьезная, то ли потому, что у генерала лопнуло терпение. Знаете, рабби, это могло бы послужить еще одним доводом в пользу версии самоубийства, если бы я тогда знал об этом.

— Странно, что Квинт не уволил его раньше. Судя по вашему описанию, он не из тех людей, которые потерпят больше одной ошибки от подчиненного, тем более если он стоит так низко на служебной лестнице, как, судя по всему, стоял Хирш.

— Это все Сайкс. Я задал Квинту этот вопрос, и он сказал, что доктор Сайкс каждый раз чуть не дрался за него, вот это и тянулось. Даже в тот раз, как у Хирша случился запой, Сайксу удалось его отмазать. Причем это началось прямо в лаборатории. Они работали над каким-то особым методом ускоренного получения выдержанного виски — как-то там пропускали через него электрический ток, что ли. Химик, который участвовал в этом проекте, приготовил одну порцию и принес ребятам на пробу, чтобы они высказали свое мнение. Хиршу тоже предложили, ну, его и понесло. Химика, кстати, уволили.

— За что?

Лэниган рассмеялся.