В сумерках близкой весны

– Я скучала по тебе, но хочу объяснить. Я наверно уже смирилась с тем, что мы не вместе. Ты прав, у нас осталась дружба. Я могу в любое время позвонить тебе, а ты мне расскажешь, как вы проводите время за бильярдом. Но встречаться для секса я не хочу. Я не хочу это делать с другом, понимаешь? В моём понятии дружба это нечто другое. Я не знала, что ты считаешь меня просто подругой, правда, не знала! Наверно поэтому вела себя слишком назойливо.

Она хотела говорить правду, но заикалась, недоговаривала. Боялась, что момент честности пройдет, и она вновь станет страдать без него.

– Тогда забудь! Тут нет твоей вины. Ведь ты мучаешься, да? Дело в моей маме? Она слишком резко разговаривала с тобой в тот день. Я высказал ей и попросил больше не делать так. Но мама есть мама. Что с ней сделать? Она расстроилась из-за разбитой тачки. Все расстроились. Возможно, мама приняла всё слишком болезненно. Но ты же не станешь теперь всю жизнь помнить? Тем более мы станем держать наши отношения в тайне.

– Я ничего не хочу сказать о твоей маме! Я тебе говорю, что для меня дружба и любовь разные вещи!

– Причем тут любовь или нелюбовь? Ты меня удивляешь!

– Я не хочу тебя удивлять, а хочу объяснить, но ты не слушаешь!

– Хорошо, объясни. Но я тебя отлично знаю и всё понимаю.

– А почему надо держать наши отношения в тайне? Кому от этого плохо, – тихо, немного нервно, говорила Ольга. – Я знаю, кому от этого плохо. Тебе, потому что твоя мама категорически против такой пары, как я, ведь так? Что она говорила, когда мы с тобой пришли к ней в гости? Ты помнишь? Конечно, ты помнишь, ты не можешь этого забыть.

– Вероятно, ты и правда, больна, потому что иначе я не могу объяснить твой агрессивный тон в сторону моей мамы.

– Ничего не имею против неё.

– Малышка, давай всё забудем и просто отдадимся чувству.

– У меня нет никаких чувств.

– Я не верю! В твоих глазах совершенно другое.

– Попытаться! Не знаю, что ты видишь в моих глазах, но я не могу думать о том, что ты предлагаешь. Я тебе сказала, что была в парке, когда человек погиб, а ты… Тебе всё – равно! Ты способен думать лишь о себе! Это неправильно! Это жестоко!

Он, качая головой, протянул ей сигареты. Она машинально взяла одну, забывая, что минуту назад отказалась курить. Сигаретный дым ложно успокоил, но вновь захотелось плакать.

– Всем важна причина смерти! Покончил с собой! Какой кошмар! Вот и весь город говорит. Умер бы от гриппа или от аппендицита, не говорил бы весь город, потому что это не так шокирует. А тут повесился! Господи! И всем наплевать, отчего так произошло! Никто не знает, в каком тупике он оказался! Что за судьба у него была!

– Скорее всего он сам построил такую судьбу. Но об этом должны беспокоиться родственники. Не понимаю, отчего ты так впечатлилась? Разве ты знала его?

– Нет. – Она поморщилась, пытаясь прогнать слёзы, не решаясь быть честной с ним до конца. Ольга предполагала, что Сергей начнёт насмехаться, ведь Женя ей даже не родственник.

– Не всем наплевать, зря ты.

– Да всем! Всем! А вдруг его убили?

Сергей с сомнением покачал головой.

– Ты серьёзно?

– Не знаю. Но вдруг!

– Это нервы. Зачем мы говорим об этом?

– А о чём мы должны говорить, чёрт возьми? Кажется, ты пришёл поддержать меня! Ты сам это сказал, я тебя не тянула за язык! Меня эта трагедия очень беспокоит! Я спать нормально не могу! Я вообще ничего не могу, всё думаю об этом. Только об этом! Но мы говорим о твоём желании встречаться со мной так, чтобы никто не знал, особенно твоя мама!

– Оль, ты обиделась что ли?

Она не ответила, нервно затянулась. Плотный дым проходил через них и оседал на стеклопакетах, создавая иллюзию тумана.

– Мама не любит, когда дома накурено.

– Сегодня можно.

– Мне не нужно было ходить в парк!

– Не впутывай себя в проблемы этого человека. – Сергей глубоко затянулся, поискал глазами пепельницу. Ольга тут же пододвинула её к нему поближе. – То, что он совершил, не должно касаться тебя! Он пил, понимаешь? На трезвую голову такие вещи не сделаешь.

– Но я могла помочь!

– Вон что тебя мучит! Совесть? Малышка, не веди себя, как неразумное дитя! Не могла! Не обманывай себя. Знаешь, чтобы могло помочь ему?

– Что?

– Разговор по душам с другом или близким человеком. А ты не являлась ни тем, ни другим.

– Да, это так.

– Надо успокоиться. Просто перестать думать об этом. Посмотри, до чего ты себя довела!

– Какое это имеет значение? – поморщилась Ольга.

– Большое имеет значение. Ты мне небезразлична. Я не могу смотреть, как ты себя изводишь.

– Не знаю…

– У него есть жена, вот пусть и думает, а тебе не нужно. Именно она может стать следующей.

Пепел от сигареты упал помимо пепельницы. Ольга вздрогнула от мистического ужаса. Громко сглотнула. Откашлялась. Тишина давила на уши. Будто дьявол наблюдал за ней и скалил острые зубы. Ундюгерь следующая! А потом чей черёд?

– Почему она? Откуда ты про неё знаешь?

Сергей был спокоен, но задумчив. Осторожно собрал со стола просыпанный ею пепел. Пожал плечами. Снова затянулся. В прищуренных глазах мелькнуло любопытство.