В сумерках веры (СИ)

Я выскочил на соседнюю улицу, более узкую, но не менее заполненную толпой, пытаясь поверх голов разглядеть убегающую спину. К счастью, у местных обеспеченных жителей хватало гордости, чтобы проявить недовольство, а потому можно было понять примерное направление побега.

Некоторых прохожих незнакомец просто сносил, не забывая испачкать кровью, по всей видимости, шедшей из открывшегося перелома.

Следы привели меня в переулок между жилыми блоками, который, хвала Трону, не был забит людьми. Точнее, он был абсолютно пустой. Пятна крови здесь становились более чёткими, свидетельствуя о серьёзном кровотечении.

Пробежав полкилометра, я оказался на распутье. Теперь дорога выводила либо к проспекту и процессии, либо уводила куда-то вглубь внутреннего двора, накрытого тенью от близких шпилей богачей. Но в этом сплошном сумраке я отчётливо разглядел знакомый блеск ствола.

Звук выстрела отразился от узких стен оглушительным звоном, но я уже метнулся в сторону, когда пуля попала в левое предплечье. Из-за вспышки боли, я замешкался и не смог точно ударить. Кулак прошел в считанных миллиметрах от лица стрелка, и он смог ткнуть меня стволом в живот.

Но выстрелить еще раз я не позволил, ловко просунув палец между спусковым крючком и рукояткой. Убийца не сразу понял, что случилось, но я уже схватил его свободной рукой за левое плечо и врезался головой в недоумевающее тощее лицо.

Послышался хруст, и мой оппонент начал оседать, заваливаясь в темноту. Я продолжал блокировать спуск пистолета, пока не отвёл ствол в сторону. Палец болезненно пульсировал, но это было пустяком в сравнении с застрявшей в мышце пулей.

Чтобы осмотреть противника, пришлось вытащить тело на свет ближайшего фонаря. Сердце не билось, а окровавленный нос странно оттопырился и будто бы «натянулся» внутрь черепа.

— Фраг! — Выругался я, обрушивая кулак на грудь трупа.

Впрочем, долго сокрушаться времени не оказалось. Стоило только подняться на ноги, как на проспекте, прогремел взрыв.

Схватив пистолет мертвеца, я опрометью кинулся на главную улицу, с которой в переулок уже забегали напуганные люди. Охваченные безумием, они совершенно не обращали на меня внимания.

Один из беглецов врезался в моё левое плечо, тревожа раненую руку. От вспыхнувшей боли меня бросило на ближайшею стену и выбило из легких весь воздух. По мере того, как адреналин иссякал, застрявшая пуля тревожила меня всё сильнее.

Тем временем впереди раздались первые выстрелы. Пистолеты и лазганы. Встречный ветер принес горький запах гари и пепла.

Расталкивая всех на пути, я наконец выбрался на проспект, охваченный дымом. Прямо посреди дороги развернулась ужасная картина: роскошный паланкин кардинала опрокинулся, один из сервиторов носильщиков превратился в кровавое месиво на рокрите, а сам его преосвященство бездыханно лежал внутри перевёрнутого балдахина, укрытый окровавленными шторами. Белые одежды испачкались, придавая хозяину большее сходство с первыми пилигримами Каликсиды, чем тот явно желал…

Недалеко от паланкина лежала мёртвая сестра битвы. Похоже, неожиданный взрыв опрокинул её, оставляя беззащитной для подлого удара топора, раскроившего незащищённую голову.

Вторая же оказалась разорвана на части. Внутренности несчастной раскидало на несколько метров вокруг бездыханного тела.

Третья воительница оказалась вытеснена на край дороги, где стразу трое убийц пытались связать жертву стрекалами. Оставшаяся без оружия, дева битвы могла лишь отмахиваться бронированными кулаками, получая разряд за разрядом.

Лишь Мираэль еще оставалась в строю, вооруженная ревущим цепным мечом и окружённая пятёркой расчлененных тел в капюшонах. Лицо сестры выражало истинный праведный гнев, но она не позволяла себе отойти хотя бы на шаг от кардинала, который продолжал лежать без сознания.

Тогда убийцы, вооруженные короткоствольными лазерными карабинами, начали осыпать её зарядами, вынуждая девушку отчаянно прикрывать голову бронированными руками.

В сложившейся ситуации мне не оставалось ничего, кроме как наброситься на ближайшего стрелка, отвлекая на себя ещё и внимание его компаньона. Преодолевая боль, я опрокинул первого противника на спину, одновременно стреляя во второго.

К счастью, моё появление оказалось достаточно неожиданным. Выпущенные в спешке пули поразили стоящего убийцу насмерть, а поваленный мной преступник тут же схватился за нож. Свежий и полный сил, он легко смог опрокинуть моё тело и запрыгнуть мне на живот. Смертоносная сталь сверкнула над головой в капюшоне и гильотиной сорвалась вниз, навстречу моему лицу.

В крови вновь заполыхал адреналин, подталкивая меня на отчаянный шаг. Недолго думая, я подставил под удар левую кисть.

Боли почти не было, когда острое лезвие рассекло плоть между костей ладони, заставляя нож зависнуть в паре сантиметров над лицом. Мой поступок оказался настолько спонтанным, что оппонент замешкался. Этого мгновения было достаточно.