В сумерках веры (СИ)

— Ты прав, Бас… — Тихо прошептал я, пребывая в задумчивости. — Утром сообщу Афелии.

Юноша одобрительно кивнул и положил информационный планшет на стол, как бы заканчивая разговор. Забрав с собой кружку с рекафом, я поплёлся в свою комнату.

Глава 7

…резкий смрад вырвал меня из забвения, вызывая судороги в желудке. Звуки постепенно обретали чёткость, и я смог расслышать, как кто-то всё-таки не сдержал паёк внутри себя.

Последнее, что я помнил, это скитания по Вольгу — столице Биатуса, в поисках апостола Бульгора. Шёл седьмой месяц войны, и совет инквизиторов решил отправить несколько разведывательных групп вглубь вражеских территорий.

Группе Микорда поставили задачу отыскать предводителя еретиков и при возможности ликвидировать своими силами. Не желая оставлять капитана гвардейцев, я вызвался возглавить их миссию в храмовом городе.

К сожалению, оказавшись на территории врага, мы выдали себя и попались…

Одновременно с воспоминаниями, возвращалась и чёткость окружающего мира, стремительно превращавшегося в просторные зловонные казематы. Вокруг царил чёрно-коричневый полумрак, разгоняемый только светом редких факелов. Комнату вокруг покрыла какая-то слизь и блестящие наросты, а то, что не так давно было столом в центре, теперь походило на гнилую кучу щепы и фекалий. Я вздрогнул от осознания, что это живое существо, увидев группу глаз разного размера, укрытых отвратительными складками и глядящих в разные стороны.

Следующим звуком, привлёкшим моё внимание, оказался чей-то довольный утробный рык.

— Ах, этот сладкий аромат отчаяния… — Глубокий бархатный голос, смешавшийся с хлюпаньем и чавканьем, начал приближаться. — И зловоние стойкой убеждённости…

В дальней части помещения послышались нарастающие тяжёлые шаги, а вскоре из-за ряда простеньких потолочных опор показалась процессия, похожая на чудовищную карикатуру священников.

Обмениваясь несвязной бранью и бросаясь друг в друга какими-то нечистотами, рядом с нами возникли мелкие пузатые твари. Складки на их бледной зеленоватой коже неприятно хлюпали, разбрызгивая гной, а из сплющенных голов торчали гниющие рога.

Почувствовав моё внимание, одна из тварей замерла и развернулась ко мне всем своим телом. Ростом она была едва ли мне до колен. Извращённое отражение херувима улыбнулось мне своей широкой зубастой пастью, после чего вновь принялось играться со своим побратимом, что уже спрятался за столбом, на котором подвесили Микорда.

Я снова оглянулся вокруг, пытаясь разобрать в полумраке, где у стен находятся живые люди, а где облезшие гниющие головы с мерцающими стеклянными глазами.

Когда на группу напали, мы были вынуждены разделиться. Вместе со мной и Микордом в лапы врага попал ещё и Калеб — самый молодой разведчик из отряда Бронтских Ножей. Всех троих нас привязали к массивным столбам с задранными над головой руками. Голыми запястьями и шеей я ощущал, как что-то тёплое стекает с потолка, касаясь кожи.

Наши походные рюкзаки были свалены в кучу, и обратить на них внимание мне удалось лишь из-за резвящихся демонов, с любопытством потрошащих непримечательный скарб.

— Так что же привело вас в нашу обитель, дети мои? Вы заблудились? Или намеренно вынюхивали что-то для своего ублюдочного идола? — Перед нами оказался хозяин голоса.

Рослый мужчина, одежда которого покрылась коростой от грязи, смешанной с кровью и гноем. Его лицо скрывалось под глубоким остроконечным капюшоном. В тех местах, где нечистоты не покрывали ткань сплошным слоем, я мог разглядеть искрящиеся от света факелов орнаменты из серебряной нити.

По ним мне удалось понять, что некогда этот человек принадлежал к местному духовенству.

— …что же вы молчите? — Бульгор умело изображал беспокойство, раскинув руки так, будто желал обнять нас. — Ждёте своих друзей? А может быть… своего Императора?

Апостол приблизился и коснулся моего лица своей рукой. Шероховатая кожа вся была покрыта кровоточащими трещинами, а пальцы венчали гладкие, переливающиеся на свету когти. Не в силах сдерживать натиск вони, я дёрнул головой, желая как можно сильнее отдалиться от источника запаха.

Это вызвало добродушный смех со стороны еретика, и он сделал шаг назад, касаясь бронзового амулета на шее. Он был единственной вещью в образе апостола, лишённой грязи, но выглядящей так, будто бы её создали неумелые ремесленники.

Впрочем, чем дольше я разглядывал декоративное изображение мухи, тем более совершенным оно мне казалась. Неровные следы молотка, ковавшего окантовку для треснувшего изумрудного стекла, и исцарапанные бесформенные рубины вызывали восхищение. Как точно создателям удалось передать несовершенство форм, отражавших неидеальность мира…

Только благодаря ментальным тренировкам я сумел стряхнуть с себя морок.

— Не смотрите на его украшение, — прошипел я своим пленённым товарищам.

— Вижу, что ты хорошо подготовлен, сын мой… — Вновь заговорил Булгор. — Значит… ты не ответишь мне, кто вы и зачем пришли?