В таких (не) влюбляются?

Стоит ли говорить Косте, что все мои воспоминания обрываются на том моменте, когда мы заказывали такси?

Попридержу-ка я пока при себе эту информацию… а то вдруг Костя после этого распушит хвост и начнет мне впаривать то, чего не было…

— Ну так что?

— Я помню, как мы собирались уехать с вечеринки.

— А дальше?

— Пока что затрудняюсь ответить.

— Как ты Ангелике клок волос вырвала, помнишь?

Я в сомнительном жесте дергаю рукой.

— Как ты меня ревновала на всю округу, помнишь?

Снова показываю что-то типа 50/50… Но как же стыдно, если он говорит правду!

— Как в кустиках блевала, а я твои волосы придерживал?

Ухожу с головой под одеяло.

— Про то, как звонила Сашеньке и Славочке и признавалась им…

— Что?!

— Помнишь?

Вылезаю из-под одеяла. Нахожу свой телефон на прикроватной тумбочке. Проверяю журнал вызовов.

Черт возьми, я реально общалась со своими бывшими!

— Почему ты это допустил?! — рычу на Костю, кипя от злости.

— Было уморительно наблюдать, как ты весело общаешься со своими бывшими, объясняя, что они конченые мудаки.

— Подожди. Ты сказал, что я в чем-то признавалась.

— Да. Ты радостно признавалась им в том, какие они третьесортные недоумки. А, главное, у тебя была уйма аргументов.

— Я общалась с каждым больше часа.

— Ну, я же говорю, что аргументов у тебя было много, — сказал Костя и натурально так заржал, буквально покатываясь со смеху.

Делаю мысленную зарубку: никогда не пить с Костей… Нет, лучше вообще больше не буду пить, а то поведение под градусом слишком сложно предугадать.

— Надеюсь, я больше ничего не натворила?

— А что? Не помнишь, как начальника хотела обличить в супружеских изменах?

— Черт возьми! Кость, только не говори, что я как-то связалась с ним или с его женой!

Это катастрофически! Я что, безработная?!

— Ты не успела позвонить, я у тебя телефон отобрал, — облегченно выдыхаю. — И где благодарности? Я тебя от увольнения спас!

— Лучше б ты сразу забрал у меня мобильник, чтоб я не позорилась, — ладно, ничего грандиозно плохого, по большому счету, я не сделала. Это уже хорошо. — Почему ты привез меня к себе?

— В благодарность за поднятие настроения.

— Не поняла.

— Ты отказывалась давать свой адрес, ведь это “неприлично”. Мне пришлось везти тебя к себе, не оставлять же на улице…

Ох уж этот его добродушно-хитроватый взгляд. Видно же, что изучает мою реакцию и что-то явно не договаривает. Понять бы, что…

— Где у тебя ванная?

— Держи, — Костя протягивает мне бокал.

Беру, но пить не спешу.

— Это что?

— То, что поможет тебе почувствовать себя лучше. Выпей, иначе весь день промучаешься. Или ты на работу не собираешься?

— Собираюсь, — осторожно пробую напиток на вкус. Понимая, что это лекарство, выпиваю все. — Спасибо!

— Ванная там, — Костя забирает бокал из моих рук и указывает направление. — Я на кухню, приготовлю завтрак. Как закончишь, приходи.

Ого! Приготовит завтрак?..

Обо мне еще никто во взрослой жизни не заботился. Родители в детстве — не в счет.

Сделать что-то по дому, окружить уютом, собственноручно приготовить даже просто блюдо… и Саша, и Слава считали это ниже своего достоинства.

А тут Костя… Мы с ним не встречаемся, он проявляет элементарную вежливость. Наверное, я взаправду встречалась с мудаками, раз простой завтрак способен растрогать меня до глубины души…

* * *

— Ты во вчерашнем, — укоризненно произнесла Леночка, как только я зашла в кабинет.

— И тебе доброе утро!

— Ты с темы не соскакивай.

— Ты о чем? — решила включить дурочку я.

— Не ночевала дома?

— Возможно.

— Лицо поплывшее. Наклюкалась?

— Может быть.

— Ты ж не пьешь?

— Мне подмешали, а потом уже как-то само собой по накатанной пошло.

— И кто ж осмелился спаивать мою подругу, м?

— Костя.

— Ты с ним была?!

— Ну, да.

— Марин, — по вкрадчивому голосу Леночки я поняла, что сейчас мне устроят головомойку. — А тебе не кажется, что Костя вертит тобой, как хочет, а ты и рада?

— Это неправда.

— Еще какая правда! — Лена разозлилась, непоколебимо продолжая настаивать на своем. — Тебе не кажется, что ваше общение слишком сильно затянулось?

— Не кажется, — обиженно буркнула в ответ, желая закончить на этом.

— Марина, милая, ты помнишь, ради чего начала с ним общаться?

— Помню.

— Ваше общение заходит слишком далеко. Костя слишком своевольный человек, до добра не доведет. Может, стоит уже остановиться?

— Не знаю, подумаю.

— Почему не знаешь?

— Не знаю, почему, — тихо призналась я. — Наверное, мне его жалко.

— Жалко? Тебе его жалко?! Он имеет все, что хочет. Даже больше. О себе подумай лучше! Вечно ко всем с душой нараспашку. Забыла, как тебя твои бывшие предали? Мало тебе было? Костя, он ведь точно такой же мудак. Когда это до тебя дойдет, наконец?!

— Лен, ты не понимаешь. Костя — очень ранимый. Все вокруг думают, что он катается как сыр в масле, а на самом деле…

— Ну, что ты остановилась?! Продолжай, раз начала.

— Он очень ранимый и глубоко несчастный человек.

— Это еще почему? — Лена натурально так выпала в осадок.

— У него в жизни нет настоящей любви.

— А у тебя она прям вот есть?! Без обид, конечно.

— Сейчас нет. Но я знаю, каково это — любить беззаветно, самоотверженно.