В таких не влюбляются!

Математичка Аделаида Львовна всегда говорила: «Ирочка, ты можешь учиться по моему предмету на «пять». Ира улыбалась, кивала и не понимала, зачем ей это нужно. К медали девушка не стремилась, училась хоть и хорошо, но вполсилы, поэтому учителя ее не очень любили. Однажды историк даже пытался завалить. Тогда единственный раз Ира действительно учила и серьезно готовила доклад. С этим докладом ее еще три месяца потом пытались уговорить выступить на городской, а после и областной олимпиаде, но она отказалась из вредности, причем даже не стала скрывать свой мотив. Так и заявила директору: «Мы с историком не нравимся друг другу взаимно, поэтому я не хочу, чтобы он демонстрировал меня как своего лучшего ученика!» С тех пор директриса Иру тоже не жаловала, но и не притесняла.

Девушка всегда была готова к урокам, не прогуливала, вела себя прилично. Нарекания вызывали только сережка в носу и синие пряди волос. За это в дневнике не раз появлялся выговор. Мама хотела однажды поругать дочь, но потом согласилась с ее аргументами – внешность в человеке не главное, главное – духовный мир. К духовному миру Ирки претензий ни у кого не было. На том и порешили, а Ира отпраздновала свою очередную победу над серым и обыденным миром.

Сегодня девушка, как обычно, слушала вполуха и разглядывала толстую, сонную муху, ползающую по пыльному оконному стеклу. Муха едва передвигала лапками и, видимо, пыталась не уснуть. Сон ее все же сморил, она отлепилась от окна и брякнулась на подоконник, немного подергалась и замерла, лишив Ирку последнего развлечения. Девушка тяжело вздохнула, постаралась сосредоточиться на усыпляющем голосе учителя, но спустя недолгое время снова отвлеклась, на сей раз на одноклассников.

Может быть, она до сих пор одна лишь потому, что не обращает ни на кого внимания? Разглядывать знакомых вот уже десять лет парней девушка начала с ряда, расположенного у двери. На задней парте сидели глупые, грубые и совершенно неинтересные Валерыч и Колян – их иначе не называли класса с шестого, даже учителя иногда, забывшись, обращались к ним именно так. По этим индивидам девушка лишь безразлично скользнула взглядом, как и по типичному ботанику Мишке – невзрачному, полноватому и тошнотворно умному.

Ей мог бы понравиться черноволосый смуглый Лешка Чернов – он был симпатичным, острым на язык, но подлым. Его в классе недолюбливали, хотя ничего плохого он по большей части никому не делал, просто чувствовалось в нем нечто отталкивающее. С ним дружил лишь рубаха-парень Сашка, он чем-то походил на Рокки, только, пожалуй, не такой дикий и резкий. Сашка напоминал домашнего сытого кота, а вот Рокки – помоечного, привыкшего драться за каждую рыбью кость. Сашке Ирка симпатизировала, но у него уже была девушка. Как и у Гошки, да и у всех более или менее приличных парней.

«Нет, – решила девушка. – Все же за десять с лишним лет я неплохо их всех изучила и рассмотрела. Ни один из одноклассников не рождает в душе ни намека на романтические чувства – здесь свою любовь найти невозможно. А кроме школы и гаража, я нигде не бываю, – с тоской заключила Ира. – Не в гараже же искать своего принца? Там по возрасту одни короли, которые давным-давно обзавелись семьями». Из молодежи – один Рокки. А его Ирка намеренно не рассматривала, парень был ей как брат.

Глава 3 Принц на хромированном монстре

После уроков Ира заскочила домой, бросила в угол сумку и, наскоро переодевшись, отправилась в гараж, который находился совсем недалеко – на пустыре за домом. На самом деле просторное кирпичное здание, способное вместить в себя до пяти машин и несколько мотоциклов, больше походило на хорошо оборудованный ангар, нежели на обычный гараж. Просто так именовать папино место работы было намного привычнее, ведь начиналось все на самом деле с небольшого металлического гаража, расположенного где-то на окраине города. Уже намного позже, когда Ире было около десяти лет, папа смог позволить себе купить землю и построить настоящую автомастерскую.

Ира всегда проводила много времени с папой, еще в том, старом металлическом гараже. Пока была совсем маленькая, разглядывала интересные блестящие гаечки и болтики, потом начала подавать ключи, наблюдать. А годам к десяти ей уже доверяли несложную работу. Например, сошкуривать старую краску с автомобилей. К шестнадцати Ира могла покрасить машину самостоятельно «от и до». И снять старую краску, и загрунтовать, и загнать автомобиль в покрасочную камеру, а сейчас активно осваивала аэрографию, пытаясь создавать картины на бортах и капотах авто. Пока шедевров не получалось, но изобразить нечто схематичное по трафарету девушка могла, и выходило неплохо.