В тебе

В тридцати метрах от него, у трансформаторной будки, стоял Андрей в компании своих дружков из старшего класса и, показательно перебирая чётки, рукой приглашал сгорбленного от постоянных невзгод паренька подойти. За время их школьного сосуществования подобных ситуаций было множество. Кирилл реагировал на них по-разному: мог молча пройти мимо, иногда огрызался, случалось, даже убегал. Но итог оставался неизменным: встречи было не избежать. Издалека Андрей казался устрашающе беззубым: тёмный металл брекетов превращал его улыбку в расщелину с гуляющей внутри мглой. Стоя в дорогом шмотье, он жадно наслаждался робостью каждого шага своей жертвы.

Кирилл насчитал шестерых. Они пытались скрыть лица за табачным дымом, но по-осеннему суровый ветер сегодня был сторонником открытых взглядов.

Остановившись в трёх метрах от неприятелей, Кирилл произнёс:

– Что нужно?

Андрей щёлкнул газовой зажигалкой и закурил снова.

– А куда делась твоя вежливость? Не слышу милого уху «Здравствуй, Андрей!».

Кирилл замялся. Он старался держать в узде и без того расшатанную нервную систему. Сквозь зубы ему удалось отправить в свет:

– Ну здравствуй… Андрей.

– Вот, совсем другое дело! – сын депутата пустил едкий клуб дыма в своего визави. – Мне тут птички напели, что ты у нас работящий стал: теперь не только газеты разносишь, но и около торгового центра деньги зашибаешь, а может, и ещё чем промышляешь.

После этих слов он обильно сплюнул и обратился к своей компании:

– Бизнесмен растёт, да, пацаны?

Один из недругов прохрипел сиплым голосом:

– Бизнесмен растёт, а пацан деньгу стрижёт!

Вся шайка загоготала.

«Какой примитивизм!» – пронеслось в голове Кирилла.

– Ладно, ближе к делу, – продолжил Андрей. – Меня тут за плохие оценки предки лишили карманных денег, да и ребята с пустыми карманами, поэтому нам нужна твоя помощь.

Кирилл костяшкой указательного пальца слегка надавил на середину оправы и отправил очки на верхнюю часть переносицы, после чего неуверенно ответил, чуя неладное:

– О какой помощи идёт речь?

– Да пустяки, – ухмыльнулся Андрей, – приноси нам по пачке сигарет каждое утро, и мы будем более благосклонны к твоей персоне.

– Тебя же постоянно привозит водитель на дорогом «мерседесе», а я вынужден ежедневно вкалывать, чтобы прокормить себя и вечно бухающего предка. Ты в своём уме?

Кирилл только успокоился после утренней тирании отца, а тут неожиданно сценарий повторился. Он работал на два фронта и мысленно вёл диалог с самим собой: «Неужели судьба возвращает мне должок за подаренный вчера счастливый день?»

– Воу-воу, ты чего завёлся? – Андрей продолжал бросать взгляды на друзей и ехидно скалиться, упиваясь своей безнаказанностью. – Ты, похоже, совсем не оценил мой подарок.

«Какой ещё подарок?» – пронёсся вопрос в голове Кирилла, ясно отразившись и в его недоумённом взгляде.

– Чего ты так удивлённо уставился? Ты даже не понял, что три недели твоей спокойной жизни в школе – это был мой тебе подарок?! – Андрей сделал небольшую паузу. – Время для скорби, так сказать.

Кирилл стоял как вкопанный и не знал, что ответить. Парни начали кидать бычки на землю и тушить их ногами. Через четыре минуты должны были начаться занятия.

– Да не расстраивайся ты так! – депутатский сынок похлопал Кирилла по плечу. – Всего лишь одну пачку, а не две – в память о твоей умершей матушке. Что касается твоего отца, то это исключительно твоя проблема, – он сделал последнюю затяжку и выбросил наполовину недокуренную сигарету в лужу. – А деньги нашей семьи считать не нужно, я сам зарабатываю себе на жизнь. Даю тебе день собраться с мыслями, и послезавтра перед уроками ждём тебя на этом же месте с первой гуманитарной помощью.

Компания двинулась в сторону школы. По примеру главаря один за другим они похлопали Кирилла по плечу, пока тот пытался переварить происходящее, не двигаясь с места. Страх, ненависть и злоба – стандартный коктейль из эмоций, которые в очередной раз огромными порциями синтезировал мозг. У любого детского психолога глаза бы полезли на лоб, если бы этот мальчишка в деталях рассказал обо всей той боли, которую носил в себе изо дня в день. Глядя в спины обидчикам, он вспоминал прошлые издёвки: полкилограмма муки за шиворот, дохлый воробей в ботинке, сожжённая дотла тетрадка по физике, липовая любовная записка от девочки из параллельного класса, сдёрнутые до трусов штаны на перемене и многое другое. Каждый новый эпизод этой бесконечной травли вспарывал все прошлые раны разом – словно пронзали ножом саму его душу. Чтобы заглушить нарастающую внутри бурю, Кирилл вспомнил обращение к матери получасом ранее.

«Обещаю, что буду до последнего стремиться изменить свою жизнь к лучшему… Я пройду этот тернистый путь».

Парень стиснул зубы и неторопливым шагом пошёл вслед за своими врагами.