В тебе

– Она без сознания – придётся тянуть!

– Вас понял, – донеслось сквозь трескучие эфирные помехи.

Стихия не унесла тело в голодное ущелье лишь благодаря Алёниной предусмотрительности: она обмотала себя верёвкой и накрепко привязала к торчавшему из скалы ледорубу. Мужчина только с третьей попытки разрезал окаменелую верёвку, поднял на руках находившуюся в отключке девушку – вместе со снаряжением она весила не менее шестидесяти килограммов – и специальным фиксатором стянул её тело со своим.

– Мы готовы, тащите!

Вертолёт вырвался из горных массивов ввысь, где вовсю полыхало солнце; небо было кристально чистым, и воздух дышал жизненной энергией. Алёна очнулась без шлема и балаклавы, её голова лежала на коленях у мужчины. Он ей мило улыбнулся. Покрасневшие глаза девушки всматривались в незнакомое лицо в попытках найти совпадение в картотеке памяти.

– Где я? – сорвалось с потрескавшихся губ.

– Вы в безопасности! – он достал из кармана смятую пятитысячную купюру, которая невероятным образом достигла человеческого жилища. – Это ваших рук дело?

Она утвердительно качнула раскалывавшейся от боли головой и с лёгкой хрипотцой в голосе произнесла:

– Как ваше имя, мой спаситель?..

Кульминацию момента прервал странный грохот. Кирилл открыл глаза, увидев над собой край собственной кровати: взволнованное натуральностью сна, его тело не совладало с пространством и рухнуло на пол. Перед глазами всё ещё мелькали обрывки реалистичных картинок: вертолёт, горы и красивое лицо Алёны на его коленях.

Кирилл потянулся, лёжа на полу, и нехотя поднялся. За окном ещё правила темень – юноша решил прилечь и досмотреть захватывающий блокбастер, но часы на потрескавшемся экране телефона предательски показали шесть часов пятьдесят минут. Кирилл вспомнил, что починка гаджета входит в список грядущих трат, и признаки сонливости как рукой сняло.

Выходя из комнаты, Кириллу пришлось перешагнуть через сложенного пополам Олега Ивановича, который развалился в прихожей в одних трусах. Пока парень на цыпочках пробирался в туалет, ему открылся вид на часть кухни: верная отцовская собутыльница сидела на старой тахте, упёршись головой в сложенные на столе руки, и тихо посапывала; из одежды на ней была, возможно, лишь полоска ткани в тазовой области, но Кириллу это было совершенно неинтересно – он уже не раз лицезрел сию лишённую эстетики картину.

«Чайку мне точно не испить», – подумал он и скрылся за белой дверью туалета.

Кириллу не хотелось стать свидетелем выхода из спячки алкодуэта, и он покинул квартиру на полчаса раньше обычного.

Декабрь был щедр на изумительную погоду; природа нежно осып'aла снежными хлопьями каждого, кто решил высунуть нос из-под железобетонных перекрытий. В это время школьников было в разы меньше, улицы были заполнены спешащими на рабочие места взрослыми – новый день только набирал обороты. Парень решил изменить привычный школьный маршрут и с интересом наблюдал за планомерной жизнью под вуалью рассеивающегося утреннего мрака; не было ни малейшего желания мысленно залезать в чью-то кожу и представлять блага чужой жизни. В кои-то веки он шёл в обитель знаний как на праздник – получить заслуженный гонорар; ему бы пришлось батрачить на морозе целых десять дней, раздавая рекламу, а тут – всего лишь шесть часов, да ещё и проведённых в наслаждении любимым предметом.

Снег под ногами продолжал приятно похрустывать, словно вафли в белом шоколаде. Стекающийся к учебному заведению людской поток состоял в основном из самых юных ребят в паре с кем-то из старших сопроводителей; старшеклассники обычно залетали в школу перед самым звонком. На школьном крыльце Кирилл стряхнул с себя снежную массу и прошмыгнул внутрь.