В теле пацана. Книга 1. Шалости

Паулиша уселась всё же с победным видом. Возвращаюсь на подлокотник, ощущая некоторый дискомфорт в причинном месте, хреново сперма в прокладку впитывается, однако.

Суккубки переглядываются, шепчутся и хихикают. Взгляды игривые. Думают, буду смущаться, как в тот раз?

Нет, девчонки, тогда вы просто не правильно меня поняли. Улыбаюсь в ответ с вызовом. Когда — нибудь, стервы рогатые я поставлю вас всех раком и, держась за рога и хвост, отдолблю по полной программе.

— Сегодня ты проявил необычайную стойкость для юноши, это похвально, — выдаёт вдруг Шейла и поднимает бокал: — выпьем же за стойкого Кристиана, за то, чтобы из мальца в скором времени вырос воин и мужчина!

Тронула, правда.

Обхожу диван, встречая её недоумевающий взгляд, со спинки к ней наклоняюсь с непреодолимым желанием поцеловать эти сочные губы. А она отстраняется, ещё и пальцем грозит:

— Малыш, не обольщайся. Но ты ещё не настолько хорош.

Выпрямляюсь. Облом.

— Кристиан, суккубы проявляют сдержанную близость лишь в танце, и не сдержанную в постели, не стоит даже пытаться, — добавила Шейла уже серьёзно.

— Он что, действительно подумал, что может вот так? — Захихикали гадко её подруги.

— Мальчик, с таким семя недержанием даже не стоит соваться, — выпалила Паулиша и допила своё термоядерное вино.

Нравится им меня мальчиком называть после порки особенно. Давайте, давайте.

Не успел вернуться, за столом у кого — то громко заурчало в животе! В груди перехватило. Да неужели!

С другой стороны стола, будто в ответ буквально запело и зарычало. Суккубка глаза выпучила, и как рванёт через спинку дивана! Да с такой прытью воина перепрыгнула, будто у неё тяжёлых бубенцов спереди вовсе нет.

— Иллея? — Встрепенулась Шейлия.

Та в ответ прохрипела что — то сдавленное и бросилась в арку левее лестничной.

Заурчало и у Паулиши негромко. Но первым вскочил я. Скривился, и рванул, согнувшись и держась за живот прямо за Иллеей.

— Да что такое?! — Раздалось в след беспокойное.

— Живоооот! — Прокряхтел я как можно убедительней и скрылся в проёме.

Уже на подходе к дверям с кабинками раздался мощный пук, как целый взрыв. И следом выдох с облегчением, которой перерос в протяжный стон от новой волны анального удовольствия. Судя по звуку, полился понос.

Не теряя ни секунды, я вошёл в свободную кабинку. Закрыл за собой плотную дверь на засов.

Надо отметить, наши не ударили в грязь лицом, для господ приезжих обили всё свежим деревом, вырезав аккуратные дырки.

Изобразил звук пердежа ртом, заохал, будто всё хреново. Попукал ртом, сымитировав понос.

Вторая дверь хлопает. Новый взрыв попки и кряхтения. Всё, подруги, кабинок больше нет. Я сразу подумал, что три — для них слишком жирно.

Третья прибежала вскоре, дёрнулась к первой.

— Занято! — Раздалось с натугой.

Ко мне ломиться начала! Слышу через дверь в животе мощнейшее рычание.

— А здесь кто?! — Взвыла ещё одна примчавшая с позывами на острую диарею.

— Я, — ответил страдальчески.

— Оооо, — заохала жертва, убедившись, что и третья занята. — И что ж делать — то, уууу.

Слышу, крутит живот, прям рычит ожесточённо. Стоит, терпит, эти с двух сторон от меня сидят, как кукушки, поносят. Периодически булькающие пуки идут с охами.

Нет, ну после такого вся их сексуальность полностью утеряна.

Издаю пук ртом и я, продолжая прислушиваться.

Четвертая прибежала! Встала в очередь, её крутит ещё сильнее. Воет девка в голос.

— Давайте быстрее уже! Клапан еле держит! — Стонут очередники.

Дверь первая открылась вскоре, и рванула новая туда. Пахнуло так, что в горле заскребло. Фууу.

Бегут ещё!

А я являю бутылку воды и начинаю тонкой струйкой лить в дырку, изображая понос. Периодически поднимаю горлышко для большей правдоподобности.

— Всё занято?! — Раздаётся обреченный голос новой обосранки.

С другой стороны кабинета распахивается, обдавая новыми «ароматами».

— Я ещё не доделала, но вам нужнее, — говорит уступившая.

— Вместе давай, не могу уже, — сдавленно предлагает суккубка подружке, и в кабину врываются сразу две!

— На брудершафт! — Выпалила одна из них с истерическим хохотом. И произошёл сразу двойной взрыв попок. Полилось вниз жидкое — жидкое.

Ко мне долбятся!

— Кристиан, ну что ты возишься?! — Возмущается Шейла.

— Что — что! Льётся у меня ещё, — нагло вру, поливая в дырку из бутылки. — Похоже, соус салатный с подорожником. У меня от него всегда тааак. Пюююю.

— Нет, это вино! Точно вино, — раздаётся из левой кабинки, где испражняется одна.

— Но Кристиан же не пил его, — рассуждают справа с натугой.

— А не магия ли? — Раздаётся из очереди.

— Обереги у нас надёжные, не придумывай, — ответила из кабины и застонала в голос: — что ж оно всё льёёёёт.

Вскоре у кабин уже все! Животы урчат, выдавая страшные звуки, бабы стонут в очереди.

А мне становится страшно, как бы не ворвались и не спалили, что имитирую.

— Всё, не могу больше ждать, — бросает Паулиша из очереди, отходит в сторонку и бахает прямо на пол, звук такой характерный...

— Осторожнее! — Кричат на неё. — По ногам попало.

Хочется ржать в голос, еле держусь.