В теле пацана. Книга 2. Взрослые игры

— Держи, заводская упаковка, — протягиваю ей всю пластину.

Воду открываю, тоже подаю. Но Кириан заинтересовывается именно пластиной, поэтому просто ставлю на край её стола деликатно. Впивается глазами в пластинку, изучает надпись.

— А…с пи… аспирин? — Читает сама!

Охренеть! Прочла, но поняла ли смысл?

— Всё верно, аспирин, — отвечаю ошарашенный. — Неужели в вашей древней библиотеке действительно есть что — то об этом языке?

— Да, без дела не сидим. Язык Небесного замка очень трудный, символы просты, но складываются странно. То так, то эдак, — отвечает деловито.

— А меня расспросить? — Смеюсь.

— Обманешь, — хмыкает. — Да и есть мнение, что ты сам ничего не знаешь, всё выдумываешь.

— Выдумываю? Так проверь, аспирин от головной боли, поможет через полчаса.

— Хорошо, — отвечает слишком быстро и глотает обе таблетки, но запивает из чашки с недопитым чаем.

Берёт бутылку. Смотрит этикетку, чуть не проливая воду. Читает название, но значение его не понимает. И у меня двоякое ощущение. И так вода, и так. Но звучит по — разному.

— Это всё, что ты хотела сказать? — Уточняю, глядя, как она убирает со стола арбалет.

Смотрит на меня устало.

— Дочь не губи, как к Красному дракону к тебе взываю, Кристиан, — повторяется уже, только страдальчески.

Она ведь тоже мать. И это я понять могу.

— Поверь, она сама полезла, взъелась на меня непонятно. Я и не думал, и не планировал.

— Да знаю я. Взъелась, потому что не знала кто ты. Теперь знает.

— У меня к тебе встречная просьба, — произношу.

Кириан поднимает взгляд встревоженный.

— У вас девочка учится Сабрина, в группе с твоей дочкой.

— Ну, знаю. Таких по провинциальным квотам десять в Университете. На её глаз положил, извращенец?

— Может, хватит? Каждый в меру своей испорченности думает.

— Поучи меня ещё, сосунок, — хмыкает.

— То есть нормально разговаривать ты не хочешь, шлюха королевская? — Бросил в ответ, хмурясь.

Смотрит с испугом сразу. То — то же.

— Ладно, что хотел? — Брякает, уводя взгляд.

— Она потеряла серьгу Изабеллы, я хочу это уладить, чтобы твоя дочь к ней не лезла больше.

— Вот как? — Раздаётся удивлённое. — Думаешь, я смогу в этом помочь? Сдалась тебе эта Сабрина, у неё со здоровьем очень всё плохо. Жаль девочку, но каждому своё.

— Мне улаживать этот вопрос с Изабеллой? — Спрашиваю с нажимом.

— Не вздумай! — Училка едва ли не подпрыгнула на месте.

— Тогда решай, — говорю строго и подаю мешочек монет. — Здесь пятьдесят тысяч дон. Считай это деловым предложением.

— Хорошо, — отвечает, легко принимая монеты.

Руку подаю следом.

— Я тебе не враг, леди Кириан, не стоит себя накручивать, — говорю, вылавливая её взгляд.

И чего это она с обидой такой смотрит? Может и не ожидала такого поворота. А у меня к ней нет больше претензий, я мать свою увидел. Живую и здоровую. А что до жадности и меркантильности — все мы не без греха.

Принимает руку неуверенно, накрывая своей вспотевшей лапкой. Горячая.

— Да у тебя температура, мать? — Ахнул, заметив испарину на лбу. Раскраснелась вся, думал от крика. А нет.

— Залихорадило, похоже, — соглашается, вырывая скользкую лапку. — Больше не держу, Кристиан.

— Подожди, подруга, — бросаю и являю противовирусное на парацетамоле в порошке, целую пачку, и таблетки на пенициллине.

Мой стандартный ныне набор врачевателя.

Кириан смотрит непонимающе. Являю листок с карандашом и расписываю, как настоящий врач, что и когда принимать. Комментирую. Первый приём при мне: вынимаю пластинку из пачки и сую прямо в ротик таблетку. Даю запить из бутылки. Затем в чашку наливаю воды, порошок сыплю и велю до дна пить.

Училка принимает лекарства, как завороженная. Походу, совсем ей туго.

— Давай, выздоравливай, леди Кириан, за дочь не переживай. Я сам отец, — выдаю перед выходом.

Улыбка грустная, смотрит с укором в след. Мол, снова шутки свои шучу. Ага, у меня пятьдесят ушасто–хвостастых детин! И ещё девять крылатых во главе с Ешшунорой. При том, что она самая главная дура.

Снаружи секретарша встречается со мной взглядом злорадным. Но выражение тощего лица быстро меняется на недоумевающее. Потому что я спокойный и весёлый вышел.

В главном холле меня уже ждут, не давая спокойно дойти до своего класса. Трое парней адептов магии земли буквально набросились:

— Мы всю ночь долбили ваш заслон! С полигона выйти не могли…

Ой, я ж их в пещере замуровал. Думал, бахнут камнем, и всё рассыплется. А нихрена.

— Когда справились? — Спрашиваю деловито, доставая из внутреннего кармана пиджака блокнот.

У парней сразу спесь сошла на нет, и все претензии улетучились.

— К утру, мастер, — произнёс один неуверенно. — Это что, тоже проверка?

— Конечно, — отвечаю, делая вид, что записываю в блокнот что — то.

В столовку иду, кофе попить. Да покрасоваться. А ребята за мной хвостиком! В столовке народа человек десять от силы, все уже рассосались, потому как в пятнадцать часов занятия начинаются.

На ленте очереди нет. Хватаю пирожок, расплачиваюсь. Эти тоже.

Выбрал стол побольше, ладно, присаживайтесь. Всех кофе угостил, не отказались.

— Господин мастер, а можно спросить? — Сидят, как на иголках, озираются. А глаза горят.