В теле пацана. Книга 2. Взрослые игры

— Ты слишком много мудришь, как показали твои скудные познания в математике, — продолжаю с издёвкой. — То, что ты пытаешься посадить меня на крючок, похвально. Наверное, всё для того, чтобы в один прекрасный момент достичь такого превосходства, что по одному щелчку твоих пальцев я ложусь на пол, а ты садишься мне на лицо и наслаждаешься процессом. Но одного ты не учла момента, моя дорогая Кириан.

Делаю паузу, засовывая в её рот палец, который она с удовольствием начинает сосать, обнимая мою подушечку языком.

В глазах её вопрос. И какого же момента, щенок?

— А вернее нескольких, — уточняю, вынимая палец, ибо чувствую, что у меня в штанах снова тесновато. — Первый: мне плевать на то, с кем трахается мой папаша. Второй, это даже больше, как урок тебе, моя дорогая бывшая наставница: никогда ни одна женщина не может встать между отцом и сыном. Как и ни один мужчина между матерью и дочерью, думаю, так тебе легче будет это понять. Хотя… у баб, скорее не так.

Кириан сглатывает. В глазах тревога. Ещё бы! Пусть теперь думает о безопасности своей дочурки, которая наверняка собирается по выпуску в Градир. И не просто образованной, а ещё и девственницей. Хотя по её поведению уже и не скажешь. Но мамаша вряд ли знает, как распустилась дочь.

— И третий момент, — добавляю жару. — Уверен, что ты и сама не прочь, чтобы я хорошенько тебя оттрахал своим большим красивым членом.

Училка смотрит с укором. К окошку мордаху поворачивает, устремляя взор с задумчивостью.

— У тебя такой мощнейший потенциал, — раздаётся от неё на выдохе.

— И ты без ума от меня? — Спрашиваю нагло и льну к её груди ухом и затылком.

Пребывая беспрепятственно на её «подушках безопасности», слышу, как учащённо сердце биться начинает. Рука её опускается мне на голую грудь, потому что рубашка всё ещё не застёгнута. Выходит сцена, как мамка с нерадивым блудным сыном, наконец, воссоединились.

— Такое неприлично спрашивать у женщин, — выдаёт, скользя горячей ладошкой по моему рельефу. — Ты красивый и умный юноша. Ни твоих целей, ни твоих возможностей не знает даже Гунуа, как он ни старается узнать. Их не знаю и я.

— И тебя это пугает?

— Меня сложно напугать, — хмыкает. — Я стараюсь извлечь из всего выгоду.

— Ах да, — подтверждаю с иронией.

— Поэтому мы можем стать союзниками, — выдаёт!

Ого! Решила зайти с другой стороны, хитрая сука. Может, поиграть в её игру?

— Поначалу не понимала, почему ты вообще взъелся на меня, — продолжает, поглаживая мой пресс. — Да, мы с твоей матушкой не очень ладили. И это не моя вина. Она обокрала не только короля, но и меня. В то самое время, когда я очень нуждалась в донах, и рисковала сгинуть за долги в подземельях преступного мира Леванта.

— А зачем было занимать у бандитов?

— Выхода не было, — ответила, вздыхая. — Но опустим это. Просто ответь, за что ты так со мной?

Не знаю почему, но не верю ни единому слову хитрой суки. Чуйка.

— Перед тем, как я дам ответ, скажи мне только одно, — начинаю, приподнимаясь. — Моя мать действительно сбежала перед моей высылкой на Стеклянный утёс?

— Да, — ответила сразу. — И есть подозрения, что ей помог Деодор. Сама бы она не смогла так хорошо сработать.

— Понятно…

— Кристиан, так в чём причина твоего ко мне дурного отношения, если не из — за Джуны? Я ведь раньше почувствовала, когда ты стал таким чужим после пробуждения.

— Ты не выполнила данное мне слово «леди», — отвечаю я. И это отчасти правда.

— И всё?! — Отшатывается даже. — Это единенная причина, юноша?! Я обманула парня в его недетских играх и за это мне мстит уже повзрослевший и сознательный лорд?!

— Ты дала слово.

— Станцевать обнажённой перед юнцом? Ты шутишь? — Ахнула и рассмеялась.

— Не важно, каково обещание. Если даёшь слово — выполняй, — пожимаю плечами и поднимаюсь. — Иначе, не открывай свой рот вообще. Сила слов велика, Кириан. Но это и всё, что у нас есть.

Училка бросает на меня взгляд с очередным укором. Пока я застёгиваюсь и привожу себя в порядок, продолжает изучать. А я смотрю то на неё, то по сторонам, то на пуговицы.

— И уцепился же ты, — хмыкает Кириан, не выдержав. Лыбится сама себе, задумчиво.

— Ну да, будешь теперь отрабатывать, — смеюсь.

Закатывает глаза.

— Дурак, — фыркает.

Заправляюсь, китель накидываю и говорю со всей серьёзностью, не отрывая взгляда:

— С завтрашнего дня ты ходишь в юбке и чулках, готовая в любой момент, что я зайду и проверю твои щёлки на предмет отсутствия волос. Если окажется, что ты не готова, трахну в задницу своим не малым членом. Уяснила?

— Что ты себе позволяешь? Я — леди, — возмутилась, заёрзав на диване.

— А я — дурак. И не шучу, — бросаю цинично и к двери на выход, попутно спрашивая, как ни в чём не бывало. — Чего хотела? Зачем звала?

Молчит. Поворачиваюсь. Сверлит серо — голубыми глазищами злобно, а щёки красные! Мордаха взмыленная. Когда минет делала, так не краснела. Борьба взглядов оканчивается не в её пользу.

Поднимается и идёт на выход, чуть оттолкнув меня. Вернее, попытавшись.